Автори / Юрій Мітіков / НЕЗАБЫВАЕМЫЙ МАРКУС

Худо, брат, жить в Париже: есть нечего: чёрного хлеба не допросишься!
Путешествие в Арзрум. А. С. Пушкин

Австрия в лице аэропорта Инсбрук сразу и окончательно очаровала нас. Только представьте себе, вы выходите из самолёта и — с трёх сторон горы в лесах и снегах, а посредине — самые разнообразные на размер и цвет самолёты. Диво дивное! И не просто горы, а настоящие Альпы! А над всем этим великолепием совершенно синее небо с не весть как туда залетевшими гигантскими кусками снежных девственных склонов. Откровенно говоря, склоны нам уже мерещились давно и кругом. Как тому успешно излеченному мужику из анекдота, кругом мерещилась женская грудь. Даже глядя на ходики.

Но собственно очарование исходило, естественно, от гор и от снега. Горы, казалось бы, и есть горы. Мы их повидали на своём веку, слава богу. Но это был тот случай, когда хаос гор не подавляет человека своей непробиваемой каменной твёрдолобостью, а радует и успокаивает ухоженным цивилизованным видом. Может, так только казалось, когда наперед знаешь, что находишься в благополучной Австрии, а не в ста километрах от Чечни? А может, свою роль сыграл день рождения, отмечаемый компанией по-взрослому третий день подряд?

Эдак или так ли, но мы, выходя из Боинга в изрядно игривом состоянии, единогласно решили, что прибыли в Цюрих. Ну, тот самый, в который так стремились незадачливые герои польского фильма «Вабанк-2».Может возникнуть вопрос, почему именно Цюрих? Ну, во-первых, Цюрих легко выговаривается в любом состоянии. А во-вторых, когда произносишь слово «Цюрих», губы на первом слоге сами складываются в картинный поцелуй (убедитесь сами), выражая своё тёплое отношение к описываемой реальности.

В компанию к нам в микроавтобусе добавились два необыкновенно ласковых мальчиша-москвича. Их радость, кроме всего прочего, была объяснима. Накануне они развелись. Желтые ёжики на головах, серьги в ушах, перстни на руках, в которых как гранаты сжимались литровые бутыли классных скотча и бурбона, приобретённых по случаю в Duty free, — весь антураж свидетельствовал об их заметной продвинутости и некоей доле голубизны. Немного смущало отсутствие горнолыжной сбруи, но при таких раскладах, она уж и не так сильно нужна? Забегая вперед, скажу, что мы частично ошибались. Ребята оказались нормальными (в определённом смысле), просто забыли важнейшую часть багажа в аэропорту. С кем не бывает. Через три дня он нашелся и без каких-либо потерь.

Дорога к отелю была до того живописна, что наши сердца и быстро появившиеся припасённые водителем стаканы (готовился сердешный к перевозке русских) застучали сильнее и чаще. К середине пути уже закончились: а) извечный диспут на тему «Кому на Руси жить хорошо»; б) содержимое импортной и отечественной тары, случившейся под рукой (читателей прошу не волноваться, с собой ещё было, но уж очень глубоко в рюкзаках). Красоты Австрии оказались столь сильны, а двое наших и оба москвича настолько чувствительными, что при подъезде к месту временной дислокации эстеты уже были переполнены впечатлениями и блаженно посапывали, пуская слюнку, с волнением предвкушая встречу с тирольским койкоместом.

Нормальному горнолыжнику не увидеть начало отдыха со знакомыми подробностями было бы даже обидно. Да и у него появилось бы сразу резонное недоверие к повествованию, не опиши я правдиво столь любимую нашим народом традицию. Для трезвенников хочу заметить, что алкогольная канва, к искреннему сожалению, важна для дальнейшего повествования, да и времена доброго Айболита-нарколога Михаила Сергеевича уже кончились. Но всё-таки, педагогический аспект проблемы, в конце концов, восторжествует. Обязательно. Можете не сомневаться!

Встречать нас у гостиницы вышел долговязый мужичок средних лет в сером костюмчике (не менее чем за тысячу долларов), но без куртки. Без лишних слов стало ясно, что это хозяин, а на дворе небольшой морозец. Аналогия с мальчишами-москвичами подсказывала, что г-н Маркус (так он представился) — выросший и перелечившийся от ожирения Плохиш — лицо в веснушках, бледное для горной местности (как правило, свидетельство нехороших излишеств), американская ничего не выражающая улыбка и совершенно холодный взгляд. Румын, одним словом, как ёмко охарактеризовал Филю Киркорова в фильме «Брат-2» Татарин, имея в виду всех инородцев. Но далее заниматься физиономистикой не хотелось, т.к. номера для поселения были уже расписаны и ждали изрядно деформированную прекрасными впечатлениями заезжую клиентуру.

Разнести совершенно изумлённые тела, снять с них ботинки и куртки особого труда не составило. Чистейший горный воздух располагал к физическому труду. Достойно закончив ленинский субботник по переноске брёвен, решили осмотреться. И что же мы увидели?

На поверку наш отель оказался заурядным пансионом. Мыла в номерах нет, холла нет, рецепции нет, телефона-автомата и того нет. Коридорчик между номером и коридором не предусмотрен, даже ресторана в чистом виде не наблюдалось. Что особенно удручало, так это отсутствие дверей в душевую (сырость в номере) и вытяжки в туалете. Наоборот, вентиляция была нагнетательная посредством форточки в туалете на улицу, что по законам физики всё амбре более тяжёлым холодным воздухом заносило в комнату. Шанель №6, окопный вариант. И первое испытание (после двух дней без горячей пищи) подтвердило наши мрачные догадки. Находиться в номере без противогаза после теста в течение часа было просто невозможно.

Всё бы ничего, но именно трёхзвёздочность десять дней назад стала для нас камнем преткновения. Изначально, мы большим коллективом собирались ехать в Майерхофен со своими московскими компаньонами. Они уже там раз были, и им очень понравилось. Но при получении визы в Австрию консул достаточно резко нам заявил, что в нашей стране среднего класса нет. Бедным не хватает на трамвай, а когда богатые едут в пансион, то это крайне подозрительно. Крайне. Короче, не ниже трёх звёзд. И точка. В Майерхофене трёх звёзд уже нигде не было. В последний момент некая московская фирма любезно предложила места в Цель-ам-Зее, цена выросла почти в два раза, компания распалась по разным причинам.

И вот тебе и раз. Не было бы этой предыстории, было бы не так обидно. Но делать нечего, надо г-ну Маркусу делать предъяву. Деликатную процедуру поручили мне, т.к. я знал несколько фраз по-немецки, правда, в разрезе «Краткого словаря разведчика» (Гитлер капут, хэнде хох, шнель) и мог считать до шести. В английском языке мои познания были незначительно шире. Однако наше недоумение увиденным, на удивление быстро дошло до Маркуса. Тыканье пальцем в отсутствие приличествующих удобств оказалось понятным. Маркус спорить не стал. И сразу (не в первой что ли?) предложил ряд дельных вещей. Первое, мыло выдать. Второе, переселить в лучшие номера у него (через 2 дня выезжают немцы). Третье, если мы найдём места в трёхзвёздночнике, то он туда нас переселит сходу, т.к. ему в этом регионе принадлежит 70% отелей. Четвёртое, один дринк за ужином бесплатно за счет заведения. Всё это с пониманием было принято. Реально в первый вечер всё возможное сделано (обещано). А самое главное — найдено взаимопонимание. По международной норме все стороны были приглашены к нам на званый ужин, где и обмыли удачные переговоры коктебельским коньячком. Прогулка по сказочному курорту в лунный вечер стёрла из памяти весь негатив и обеспечила безмятежный здоровый сон. Жизнь явно налаживалась.

А на следующий день с утра приступили к катанию. Что можно сказать о нём? Вся горнолыжная индустрия региона работала как швейцарский хронометр, купленный не у цыган. Масса самых разнообразных подъёмников, новых или новейших. Очередей практически нет (с утра у автобана с огромной стоянкой, максимум до 10 минут). Склоны на любой вкус, а их сотни, все идеально ухожены. Каждая трасса, каждая развилка снабжена указателем, иначе православному элементарно заблудиться. Ведь наш язык может довести только до Киева. А нам пока домой не хотелось. Со склонов отовсюду ошеломляющие виды на Целемзейское озеро. В этом году оно не замёрзло, и на его глади зимовали лебеди и утки. Мало этого. Снизу вдоль хребта регулярно ходит автобус, который соединяет Цель-ам-Зее, Штатдорф, малый и большой Капрун.

Средний уровень горнолыжников очень высок. На трассах рядом можно увидеть улыбающихся двухлетнего ребёнка с соской и семидесятилетнего ветерана с игриво повязанным шарфиком на шее. Национальный вид спорта, как у нас раньше подъездное домино, или мордобой на танцплощадках, под аккомпанемент необыкновенно жизнеутверждающей фразы «Наших бьют!».

А на третий вечер добрая австрийская сказка стала приобретать детективный характер. Девочки из нашей турфирмы сообщили, что получили копию факса от сильно возбуждённых московских фирмачей, который херр Маркус направил им и в посольство Австрии. Суть бумаги сводилась к требованию фильтровать публику, направляемую в цивилизованную страну. Мол, в этот раз к нему попали какие-то бандиты и пьяницы, оскорбляющие достопочтенную немецкую публику. Москвичи рьяно поддерживали Маркуса, т.к. это их старый и проверенный компаньон.

Честно говоря, подобное сообщение нас крайне удивило — начирикать двухлистовый факс сразу после мировой? Такое в голове не укладывалось. Что же так могло задеть борзописца? Стали припоминать подробности поселения. Внос уставших с дороги парней в гостиницу по старой совдеповской привычке осуществлялся максимально быстро и тихо. Надо отметить, что москвичи жили на первом этаже с отдельным входом. Наших же горемык мы заносили на себе по одному на второй этаж очень деликатно. Единственно, отдавая дань схожести ситуаций, вспоминали фразу из ДМБ, — Это не пассажир, а дрянь какая-то! Но со стороны всё это могло выглядеть как атлетические забавы. При этом в маленьком пансионе в катательное время мы вообще никого не видели. Выражение же нашего недовольства Маркусу недостатками его пансиона было произведено с глазу на глаз и в глухонемом варианте по чапаевской причине (языков не знаем!). Причин истерики хозяина богоугодного заведения мы навскидку не обнаружили. Пришлось списать всё на земляка Маркуса — другого бумагомарателя — Зигмунда Фрейда. Въехать в тему не помогла и наша, мягко выражаясь, своеобразная переводчица, которая ни русского, ни австрийского языков практически не знала. Зато красиво излагала по-узбекски и немного по-английски.

С другой стороны, в этом происшествии просматривалась и хорошая сторона. Этот маленький инцидент мог стать меткой, ярлыком путешествия! Ведь проведя около 30 сезонов в горах, даже по фотографиям трудно вспомнить что-то по конкретному году или месту. А так, пожалуйста. Цахкадзор запомнился по крайне не удачной попытке местного аксакала женить нашего товарища на своей правнучке (женщины нашего рода — это находка, потом спасибо старику скажешь). У товарища с тех пор на всю жизнь стойкое отвращение к женитьбе. Так и умер холостяком. Кировск (Заполярье) — по искусственному северному сиянию, созданному нами в виду отсутствия настоящего огромным количеством бенгальских огней! Называя Цей, сразу перед глазами представал москвич Беляев, прыгнувший на лыжах со стометровой горы Монах всего за 2 ящика водки. Второе посещение Терскола ассоциируется по картинной драке (с битьём зеркал и люстры) с местной шпаной в ресторане гостиницы Азау, первый раунд которой мы выиграли вчистую, а второй — для части наших закончился в райотделе Тырныауза. Домбай предстаёт перед глазами как парень из анекдота, пришедший со своей проблемой к сексопатологу, который после осмотра клиента рекомендовал просто сменить руку — в Домбае все склоны косые в одну сторону. Казбеги запомнился отрядом боевиков, двое суток пережидающих могучий снегопад в нашей гостинице. К большой пользе для наших желудков в первый же вечер суровые парни проучили повара — каналью, открыв по нему за ужином беспорядочную стрельбу на глазах обалдевшей публики. Третье посещение Словакии врезалось в память этапом Кубка Европы по скоростному спуску среди слепых (есть и такое)! И так далее, но далеко не всем горнолыжным сезонам.

Первое впечатление о херр Маркусе подтверждалось — вылитый Плохиш! А ведь вчера, после всего, приходил интересоваться, как нам отдыхается. Да и сегодня, скорее всего, придёт. Интерес к персоне хозяина пансиона существенно возрос. Было решено сегодня его и попытаться удовлетворить. Плохиш оказался лёгок на помине, кочевряжиться не стал и с радостью сел за накрытый стол. Разливать спиртное доверили борцу за трезвый образ жизни в международном масштабе. В разгар веселья, что-то около полуночи, большинством голосов (Маркус уже голосовать не мог, а только улыбался и тянулся к коньку) решили поехать в топлес-бар к балеринкам. Маркус одобряюще пополз в свою новенькую семёрку ВМW и совсем мало возражал против восьми пассажиров. Да, и за сереньким пиджачком от Армани иногда благородно билось сердце!

Представление было заурядным, зато винная карта обширной. Маркусу всё происходящее достаточно быстро надоело, и не какие посулы не могли его заставить открыть глаза. Даже сообщение о том, что мы уже за всё расплатились. Посадить за руль хозяина при всём нашем старании не удавалось — обмякал, даже держась за руль. Но водить ВМW у нас мог каждый, поэтому доехать до вотчины борзописца труда не составило, благо ехать было всего километра три по ярко иллюминированным улицам.

За это время мы соскучились по голосу виновника торжества. Решили попеть, предварительно дав Маркусу нашатыря. Вся компания живописно расположилась в березняке, посаженном дедом Плохиша в память о лучших годах, проведенных, как назло, в русском плену. После первой песни организм солиста решил более не жалеть ни чужой алкоголь, ни свой желудочный сок. Дабы не испачкаться, массовка перебралась на свой балкон, где был организован фуршет и по-товарищески тостами отмечалось каждое удачное па собутыльника. При этом по памяти цитировали факс, где херр Маркус со знаньем дела клеймил пьянство, которое, как мы убедились, он знал не понаслышке. И, как настоящий интеллигент-гуманист, опасные опыты регулярно ставил на себе. Что было бы достойно уважения, ратифицируй Австрия Указ Петра I, запрещающий хранить в непотребных местах чистую бумагу, перья и чернила, так как «…ничто так не нарушает спокойствие в государстве, как бесполезное писание».

Чтобы по-людски закончить мероприятие, объяснили дежурному необходимость вызова жены хозяина. Супруга всё поняла неправильно и прилетела на метле. Ни вид своего любимого, живого и невредимого, но в камуфляже — берёзовой коре и собственном соку, ни замечательная лунная ночь, не могли прекратить истерики странной фрау. Но буря продолжалась, по нашим меркам, не долго — около часа. Наиболее употребляемые слова мы запомнили и на утро их нам перевели знакомые. Семейные разборки в цивилизованном обществе лингвистически нас не обогатили — «развод» и «папино наследство». Ничего нового. Надо отдать должное нашему герою, он, не смотря на недостойное поведение жены, продолжал геройски изображать борьбу нанайских мальчиков среди берёзок, вызывающе улыбался и свою буржуйскую правду никому не выдал! Ни одного слова! Ничего не скажешь, лихо. Но не по-нашему! Излить душу и треснуть жену по пьяни — это же святое!

При таких забавных сюжетах катание, понятное дело, отступало на второй план. На следующий вечер, по своему обыкновению, знатный лицедей опять заглянул к нам на огонёк. Точнее, на коньячок. Благодарности за чистый салон, целую и невредимую машину, доставленную нами в гараж, сожалений за случившийся перебор, мы не услышали. Наверное, из-за незнания австрийского языка.

Ещё через день мы нашли места в настоящем трёхзвёздочном отеле, правда, без берёзок, но с ёлками, о чём на вечерних посиделках доложили Маркусу. Маркус терять такую замечательную компанию не захотел и геройски потребовал с каждого дезертира за каждый день отсутствия на занятых ранее позициях дополнительно по 50USD! Именно такой итог мы и ожидали, он был легко предсказуемым.

Три дня спустя херр Маркус нам опять подбросил пищи для ума. Наш товарищ на склоне прилично повредил ногу. Надо отдать должное медицинской и спасательной системам Австрии — всё работало здорово. А хирург в госпитале, не сводивший глаз со страховки в 20000 долларов, рвался оперировать пострадавшему и здоровые ногу и руки. Причём, сопровождающим тоже. Насилу уняли молодца в белом халате.

Через пару часов все, включая болезного, уже были в пансионе. На связь со страховой компанией вышли по мобилю. Страховщик попросил сбросить факс с реквизитами клиники, диагнозом и стоимостью медицинских услуг. На обозреваемых нами просторах ближайший факс был в кабинете у Маркуса. Горячо любимый хозяин с пониманием отнёсся к просьбе и потребовал за единственный передаваемый лист 35 им так любимых долларов! Цифру обсуждать не стали, а попросили её подтверждение с чернильной печатью. — Ноу проблем,- ответил Маркус, увлечённо пересчитывая баксы. Факс на глазах у хозяина прошел с подтверждением за 45 секунд. После чего совершенно счастливый Плохиш забузил и категорически отказался давать какой-либо аусвайс. Спустя минуту зарвавшийся бизнесмен всё-таки пообещал баксов двадцать нам вернуть, но после получения счета с телефонной станции. Ориентировочно, через месяц. Но ставить мелкотравчатого дельца на место нам пока не хотелось. Посчитали, что ещё рано. Решили увлекательное австрийское кино досмотреть до конца.

Последний урок самой современной буржуазной экономической науки херр Маркус нам преподнёс при окончательном расчёте в день отъезда. Оказалось, что один бесплатный дринк в день понимался им буквально — одному человеку, только один раз и именно в день обещания! Таким образом, Маркус дал нашему коллективу поблажку аж в 1,5 доллара! Для сведения, в любом универсаме бутыль шнапса такого мерзопакостного качества стоит столько, сколько маркусовы 30мл. Потешил ты и напоследок, Плохиш, православных!

Р. S. Дома мы внимательно перечитали опус херр Маркуса. Квинтэссенцией, подлинным шедевром подмётного жанра нам показалось выражение «Находясь в состоянии (дальше для истинной красоты лучше не переводить, а читать по-русски) „салатбуфета“ русские пьяницы…» и т.д. по тексту. Салатбуфет! Какая прелесть. Насколько тонко и романтично! Сколько выстраданного вложило в него дитя Альп. Какая сюрреалистическая картина открывается сразу перед глазами! Тщательно пережёванный салат (возможно даже и оливье) идёт в наступление на буфет, то ли у буфета на почве неумеренного пития подкосились ножки, и он рухнул в салат. Это выражение нас настолько растрогало, что мы не смогли отказать себе в удовольствии выразить любителю изящной словесности свой восторг через Посла Австрии в Киеве. Для пущей доходчивости. В письме мы искренне благодарили господина Посла за предоставленную возможность лично убедиться в красотах альпийской республики, познакомиться с родиной горных лыж, посетить те места, где выросли наши спортивные кумиры. А в конце письма дописали, что «будучи патриотами и гражданами, считаем своим долгом сообщить, что херр Маркус такой-то, держит там-то и там пансионишко, какой никакой. А через своих московских компаньонов берёт с неместных людей наличные деньги как за трёхзвёздочный отель, что, по нашему мнению, может позволять им уходить от налогов. А это не способствует ещё большему процветанию Австрии, не говоря уже о России». Необходимые документы приложили. А чтобы бумаге наверняка был дан ход, в конце приписали, что, мол, аналогичные документы направлены в соответствующие налоговые органы Москвы.

Так что, ауфидерзейн (мол, спи спокойно), дорогой ты наш херр Маркус. Память о тебе навсегда останется в наших сердцах.

Додав Art-Vertep 22 лютого 2003

Про автора

Юрия Митикова, основателя рубрики «Читатель шутит» в «Аргументах и фактах», постоянного автора газет «Наше мІсто», «Армянский дом» (днепропетровский филиал «Армянского радио»), журналов