Автори / Дмитро Дмітрієв / Стихи

1995–1997

Ода Крыму.

Сухой листвы печальное паденье,
Когда бы так светла была,
Ты, скорбь моя. Пришла пора.
И мхом поросшие каменья
Внушают сладкое волненье,
От дум, о древности оных.
А вы, о буки великаны,
Стройны и странно величавы,
Древни. Луной залитые дубравы.
Шептанье листьев. Измотаны и драны:
Несутся клочья облаков,
Иных миров усталые виденья.
Их ветер гонит прочь,
В страну, где вечно правит ночь,
Где нет ни скал, ни вод, ни сожаленья,
Ни любви. Где все напоминает лишь о смерти,
И все так чуждо, непохоже и страшно.
Но как же ярко здесь в Крыму!
Как радостно играет ветер в хвое,
Как необычно умирает,
Рождаясь каждый раз в весну
Природа. И позабыл я ту страну,
Меня окутал приютив собою Крым.
Ветра костра уносят дым,
Ручей, о камни спотыкаяясь,
Стремится вдаль. А полная луна, играясь,
Уходит с небосклона, освобождая солнцу путь.
О, осень, море и звезда! Прекрасна скорбная пора.
Лечу на крыльях, и ветра-меня несут.
Я чувствую природы суть.

«Злодей»

* * *

Вчерашние угрозы даром не прошли,
Их чувства не угасли в тишине.
Их помысли всегда прозрачны и чисты.
Они имеют степень пустоты,
Сражаются за карму суеты,
И в голове моей с огнем наедине-
Обручены.

* * *

Собирался ветер за горами,
Обрастала черной тучею луна.
Засмеялся пепел под ногами,
Синей-синей пала тряпка сна.


* * *

Будь славен лес. Твои ручьи,
Твои деревья, да твой мир.
Твоя извечная борьба за смерть.
В камнях, поросших мохом, отыщи,
В лучах листвы высокой, в соснах дыр
В неведомой великой тишине…
И в появленьи зверя среди рос…
К внезапной и глубокой скорби зреть
Причину. Веселье прочь. Печаль светлей.
Искал я путь, нашел зимы мороз.


* * *

Уж ненаписанных стихов,
Стихала песнь вдали снегов.
Вопрос-ответ, слова лишь ложь,
Лишь повод к неосознанным поступкам,
Причина к провиденью и уступкам,
Да вымученных образов замерзший нож.

* * *

Ах, когда я вижу солнце,
Когда тучей небо полно.
И когда луна в оконце-
Смех природы проступает словно…


* * *

Сосновых досок сладкий запах
Забил мне нос на лесопилке.
Я словно побывал на лесопилке,
Когда сосновых досок, нос забил мне запах.

Когда я шел из дому лесом,
Оленя видел я, с рогами.
Олень, как-будто бы с рогами,
Закинутыми на спину, пронесся лесом.

Однажды камень, мхом поросший,
Запал мне в душу сладким садом.
Душою тонкой чую сад я,
То камень был, однажды мхом поросший.


* * *

Решать за себя,
Сквозь травы-домой,
Унес в шелестение рос.
Явить Перуном,
Обряд исполнять,
Исчез. И лишь сердца стук.
Коснуться огнем,
Узлы завязать,
Звеня извивались лучи.
Как прошлое стар,
Так темень пришла.
И тут уж кричи, не кричи…


* * *

Когда-то видел я деревья,
Они оставили во мне свои творенья,
Ветвистые переплетения узоров жизни,
Природы чуткие и тонкие мгновенья.

А иногда я видел ланей скорых,
Тлетворным зельем красота во мне разлилась,
Я отрывался от земли, на месте оных,
Под сенью леса суть моя таилась.

Я наблюдал полет свободной птицы в небе,
И слышал шум волны прибоя моря,
Искал я смысл в ручьев пугливой ряби,
С истоком жизни я беседы вел средь поля.

Искал тебя. Природы чуткой проявленье,
Лик твой на сердце алый след оставил.
Ты множество в едином, как виденье.
Но не виденье…
И я тебя о, Невидение восславил.


* * *

Поток твоего восходящего солнца,
Пронзил крылом мой серый день,
В сияньи ярком, сон болотца,
Затмил величьем, глаз прозревших тень.

Твой ветер всколыхнул мой воздух,
Остывший, в недвижении своем.
В ветвях моих помеху создал,
Жизнь пробудил, развеяв тьму огнем.


Сквозь одиночество пробился яркий свет,
Круги рисуя в озере лесном.
Слез облегченья пустота сочится из-под век,
Твой аромат лед слуха растопил пером.

Снегов извечные сомненья,
Вглубь гор стремительно стекли.
Обревши вновь великую надежду,
Как только появилась ты…


«Икона»

* * *

Согласно улетая в губину,
На крыльях сломаных мечты…
И солнце било с высоты,
В седых лучах утратив желтизну.

В ветрах почуя строгость мира,
Нашел приют среди камней,
Кичась просвет стал туч серей,
В бесснежной бездне моря сила.

Решительно и неустанно полыхать,
А зарево сияло. И горизонт,
Забыв, кривил привычный фронт,
Туман заставил звукам потакать.

Созданья света, темноты,
Сквозь зимний щерились озноб.
Смещался дух ручья в рабов,
Оставшись после пустоты.

Стремился к пропасти бескрайней,
Пришел тропой любви, к любви.
Остались черно-белы дни.
Во тьму кричу весь: Подожди!

* * *

Ронять от звука года ложь, отнять могилу…


* * *

Отзвук гонга, о врата-
Прочь унес воспоминанья.
Лишь прообраз возраженья,
Словно пальцев простота.

Двери света зеркалов,
Отварили отраженья.
Вновь проникшись одобренья,
Ради ясности голов.


* * *

Отзвук — от звука
Отсвет — от света
Отблеск — от блеска
Облик — то лика


* * *


Я небо взору твоему открою:
В горах, к востоку лица обратив,
Как свет вдруг мир зальет собою,
Увидим сон.
Услышим всех ветров призыв.
Величественнен, мил твой лик,
Святое чувство выше сил моих.
На крылах унесу — жизнь ведь лишь миг.
Так до конца.
Мир создан был для нас двоих.

* * *


Малышка

Скольжу вдоль берега.
Иногда иду.
Ветер рядом идет.
Ты со мной,
Рядом и внутри.
Руки служат сердцу,
Уши глотают теплый порыв,
В ожидании отражения.
Море и цветок
Твоего присутствия.
Млею…


* * *

Я вернулся сюда.
Мои ноги привели.
Зачем?
Я рос, вырос.
Вытянулся, согретый чьим-то теплом.
Солнце успокаивает мир.
И я спокоен.
Только внутри кипит чайник жизни.
Мне хорошо с тобой…


* * *

Призрачный пепел снега
Устилает поникший узор ветвей.
Окутув саваном тумана,
Слой за слоем,
Лед постигает холод камня.
Яркое пятно созданья,
Укрыло кровью белизну.
Зов внутри уносит ночь
В глубину самого образа.
Сон полей проник
Во всевидение и участвует
В миросозерцанье.
Древний каркасс описания,
Слепнет от пламени тишины.
А сквозь манады очертаний тьмы-
Сочится паутина луны.
Великие бодры сознаньем,
Герои, что так молчаливы,
Слезятся скорбью туч внутри…


* * *

Леное облако залило меня.
Слышу и иду.
Ночь опрокинула себя на землю
Нездешним туманом,
Погрузив все в небытие.
Окно судьбы распахнуто,
Меня зовут.
Просыпаюсь, и вижу над собой
Полярную звезду, иду к ней.
Не вернусь…
Имя
Твое имя, на губах запеклось+
Не разбилось в лед, не сорвалось,
Превратилось в слезу, потекло,
А упало и долго пекло+


Молитва 1

В лучах и лучше, легче, чем в плечах
Плетутся плети.
И в пламени лимит,
От времени ремнем не мнет+
Кричат и чад, и Ад, Аид рычит,
И рыщет ид, и ищет, и от бед — обет+
В ненастье, счастье — часть,
И чистит лист истец,
И льстец, от стона солнца-
Солнцепад+
Паденьем, рвенье прерывать,
Рыть ритм и рвать, и зреть,
Зардеть, задать, задеть,
Задуть, идут, уют уж узнают+
Отпеть, отпить, набит,
И бдит набат. И тут
И там и нам. Аминь.


Лицо

Разбежались по снежному полю
Черные точки ворон.
Разлетелись по белому небу
Ласточки, крылья сторон.
Разметал по серебряным листьям,
От синиц оставил бирюзу.
И раскидал по небу розы,
Неясных птиц огни в грозу.


* * *

Мы египтяне,
Смотрим вверх.
Там Ра.
Ра там.
Смотре старик,
На ей неведанное,
Вскоре,
Укроет пылью пыл.
Пропел нутром
И утром был б.
А пепел ом-
Последствие искры.
Что более?
Блеск астр, иль зол?
Лол взор, иль роз?
Как прост.
Как рост травы
В долине Нила.
Вверх смотрим.
Египтяне мы.


* * *

В стенах хоронят молчание,
Пустые, забытые стены.
Хлопья белесой пены,
Не упадут плечами.

Ах, если бы миг столетий
Устроился к нам поближе,
Внезапно упал, и лижет
Вал берег, костром согретый.


* * *

Мы встретились в городе, где
Улицы значат горизонтали холмов.
Все вокруг излучает свет:
Солнце, окна, фонарь, твои глаза.

Квадрат — суть фигура, состоящая из
Четырех белых пуговиц и одного
Серебряного кольца: шепчет близ,
Уговаривая, смеясь, оставляя память.

Кроме кровяных телец, что
Гулко звенели в висках или
Маятником после, уносили в ничто,
Остается еще, твоя таинственность.

Последняя, сплетенная на
Светоносной основе твоих
Голоса, лица, пальцев. И нам
Теперь близко, как звезда — пробел — звезда.


Вечером

Редел ряд стаи рат.
Зардел орд гордых врат.
Сгорел гор дланей град.
Согрел рог ланей Радг.


* * *

солнца сон покинул небо,
канул в лету небосклон.
Грустью густо вылил. Белым
Снегом, звезд далекий дом.


* * *

Свет лица,
Померкнет ли?
Глянь, опять
Солнышко.
Где тебя
Прятали?
Осень, лист,
Горюшко.
Помнишь, как
Падали?
Знаешь, мне,
Любушко,
Грустно так.
Надо ли
Пить из слез
Морюшко?


Лютчизм.

Лютч нашел ключ.
Чей коричневый?
Покурить еще.
Луна разная,
Кривообразная.
Луна полная,
Плодотворная.

Самый короткий день.
Самый красивый лютч.
Самая длинная ночь.
Самый бестактный смех.

Дым сигарет.
Дрем внешних сфер.
Снегом стекает мысль.
Внутрь огонь ввергни.

Лучшие мысли,
Лютчи немыслимы.
Тебе — идти домой.
Будь со мной,
Будь собой.

Вдрызг. Вбрызг.
Враз. В глаз.
В нерв. Вверх.
Взрыв. В ров.
В недра. Ввергла.
Ветер видел.
Звезды двигал.
Тихим взором,
Плакал тихо.


P.S.

Я заберу с собой миры.
Я унесу тебя и сферы,
В ту даль, какую не объять,
В те двери, что и не видать.
В те дебри, что и не имеют места,
На всех лучах планет небесных.
Я научу тебя летать.

Ветер

Ветер сорвал с головы мысли.
Ветер унес в тишину.
Из сна звенящих проводов,
Ветер осенний взорвал листья.
Так и оставил, горящим, пестрым.
Ветер шептал, заклинал тихо.
Плакал о нежных, смелых лучах,
Пел о хрупком, о тонком снеге.
Ловил себя за образы в ночах,
И подавал надежды.
Сиял сосульками, сверкал,
Гремел, как палач в серебряной хвое.
Росу перекатывал, снизу вверх,
Смотрел на сверкающий в тени самолет,
И ярче делал день.
Бродил, как смех,
И грохотом внутри -
Будил сухую ласку.
Серчал младенцем поутру,
Да рвал теченье на поземки.
Кидал из омута в полет корма для птиц,
И пел, как поздняя капель…

Поет о любви.
Забытой, но теплой, и топкой такой…

Зачем?

В лугах залитых солнцем,
Мы вдруг находим небо,
И синевой его объятые холмы.
Зачем внезапный выдох ветра
Сменяет краски?
И вот уж небо стало белым,
И полно нежных листьев облаков,
И собирает луг росу
На волосы прохлады…

***

Это не кадр.
Кусок перфорирован.
Краешек, значит,
Пусто опять.
Это не солнце,
Слишком уж белое,
Яркое. Кажется,
Не будет сиять.
Это не жизнь,
Потускневшие сумерки,
Сны побелевшие,
Пестрая гладь.
Это не сон,
Полуосознанный,
Это не сон,
А уставшая явь.

***

Девушка у входа в метро,
Шарит глазами, полными лиры,
Курит, курибельные сигары,
Хочет чего-то дальше ждать.
Внутри её что-то клокочет,
Не понимая безвыходности
Создавшегося положения.
Ломает спички,как пальцы.
Гонит обрывки мыслей туда,
Где вуаль облаков более туман,
А девушка у метро-лишь обман,
Рассеянной иллюзии живого
Ждущего прибавления.


Саранча

Небо звездами налито,
Будто лампочки горят.
Месяц в небе всходит скоро,
Птицы по небу летят.
Птахи лётали недолго,
Им на встречу саранча,
Поедает, то и дело
Пятки старого хрыча.
А потом, толпою малой
На луну, затмивши свет,
Там едят и пыль, и камень,
И метал других планет.
Вот уже испорчен, строго
Нарисованный рельеф,
Саранча летит в дорогу,
На земле их ждет обед.
Саранча заходит справа
И съедает птицу стриж,
А потом поля и травы
Попадают в их каприз.
Вот уже ложится осень.
Дождик льет в земле сухой,
Саранча не злится очень,
Точит баржу с каланчой.
Видит саранча картину:
Справа ходят утюги,
И идут прямой дугою,
Гладят листья шелкопряда.
Слева ходят утюги,
Гладят чьи-то сапоги,
Отражая в них луну.
Ярко светятся лампады,
Цокают в лесу цикады,
Поражая звезд стену.

Додав Art-Vertep 22 лютого 2003

Про автора

Мое имя, Дмитриев Дмитрий Борисович, я получил от родителей после своего рождения 14 февраля 1979 в г. Иркутске. В течение моего дальнейшего проживания на планете Земля, были зафиксированы следующие факты: Обучение в школе-гимназии №1 (