Автори / Ольга Паніна / «Палин из Палона» (продолжение)

Глава 5. Свокот

Зноем дышало ослепительное Жёлтое Светило, опаляя своими лучами летящих на леконах амазонок. Далеко позади остался океан. Призрак Паолы с закатом Синего исчез. Манерия, после посещения её тела призрака Паолы, чувствовала себя слабой и подавленной, но, испив воды Жизни – пришла в себя.

Девчонки летели молча, каждая погружённая в свои мысли. Внизу, под ними, простирались раскалённые пески огромной пустыни, похожей на бурлящее море, – это сходство придавали высокие барханы, как волны, поднимавшиеся повсюду.

Вдруг на горизонте появилось тёмное пятно, которое с приближением принимало очертания большого города. Вот уже видны башни минаретов, стены роскошных дворцов, утопающих в зелени, и массивные ворота, за которыми находился город. Чтобы не напугать жителей, амазонки направили леконов к земле, подальше от ворот города. Леконы приземлившись, размяли ноги, подняв из-под копыт фонтанчики камней и песка, и направляемые своими хозяйками тронулись шагом к городским вратам.

У ворот их встретила горстка нищих и стража: два огромного роста великана, вооружённые, не менее внушительных размеров, копьями. Они расступились – приглашая войти, подобие улыбки тронуло их губы. Девочки кивнули головой, одновременно и приветствуя, и благодаря стражников. Они спешились и вошли в город. Поглощённые открывшимся им зрелищем, амазонки не видели, как один из стражников рывком поднял сидящего на земле нищего, что-то сказал ему, и тот куда-то убежал.

А зрелище, которое открылось девочкам, было поистине удивительное. Огромный рынок, на который сразу же попали амазонки, был заполнен самой пёстрой публикой. Слышалась разноязычная речь, туда-сюда сновали многочисленные торговцы и покупатели из дальних стран. Тут показывали свое умение фокусники, просили милостыню нищие, гордо прохаживались богато одетые жители. Возчики погоняли ослов, лошадей и верблюдов, нагруженных товарами. Бегали чумазые мальчишки в рваной одежде, хватая с прилавков, что плохо лежит. Торговцы успевали отбиваться от воришек и зазывать к своему товару, хваля его на все лады. Прилавки ломились от обилия и разнообразия. В воздухе пахло пряностями, стоял шум и гам.

Ведя леконов под уздцы, девчонки шли сквозь эту толпу, и по мере их продвижения толпа умолкала и расступалась.

— Что, это они? – спросила Манерия.

— А ты посмотри! – сказала Штена, указывая кивком головы на стоящих рядом.

И девчонки увидели, что все женщины, которые с любопытством стреляли взглядами в их сторону, были в глухих паранджах или с закрытыми до глаз лицами.

— Да-а-а. – протянула Алекса. — И мы тут такие красивые.

Девочки посмотрели на себя – контраст в одежде был разителен.

Перед ними вдруг вырос высокий, черноволосый человек с изящной бородкой, в чалме, одетый в богатый халат. Черты лица мужчины были правильные, исполненные достоинства. Живые глаза и высокий лоб говорили о незаурядном уме.

— Приветствую Вас на земле Свокота, пришелицы! – он приложил руку к груди и склонил голову. — Я, управляющий нашего любимого правителя Лустана – Осман.

— Приветствуем Вас, Осман, – наперебой поздоровались амазонки, повторив жест управляющего.

— Я вижу, Вы из далека к нам прибыли, – он указал рукой на их одежду и продолжил: – Не подобает разговаривать среди толпы зевак. Разрешите пригласить Вас в мой дом, где Вы найдете всё необходимое для отдыха после долгой дороги.

— Мы благодарим Вас за радушный прием, – сказала Палин и амазонки последовали за гостеприимным хозяином.

В затенённой комнате на большом канапе развалились сытые, вымытые амазонки. Рядом на полу валялась куча цветной и лёгкой одежды, но, помня одно из правил Оракула, девчонки наотрез отказались от нарядов. Они и сами поняли, что в любой момент надо быть готовыми ко всему. На маленьком столике перед диваном на серебряном подносе лежали разнообразные фрукты. У двери не шелохнувшись, словно истуканы, друг против друга стояли два стражника с обнаженными ятаганами. Девчонки валялись и ели фрукты, не обращая на них никакого внимания, хотя отметили эту «заботу» хозяина.

— Ну, что скажете, – прошептала Скира.

— А, что говорить? Пока проблем нет, – сказала разомлевшая Алекса, набивая рот виноградом. – Когда они будут, тогда и будем их решать.

Вдруг дверь распахнулась и в комнату вошёл Осман.

— А вот и проблема, – прошипела Штена.

— Уйдите! – повелительно приказал он стражникам.

Те, согнувшись в поклоне, моментально исчезли.

Осман сел на одну из подушек, разбросанных на полу. Девочки тоже расселись кто на диване, кто на полу. Осман уже отметил природную красоту и грацию девушек. Ещё на рынке, интуиция подсказала ему, что, предприняв кое-какие шаги, он может извлечь для себя немалую выгоду, а интуиция его ни разу не подводила и он ей слепо доверял.

Осман прокашлялся и заговорил:

— Я пришёл Вам сообщить, что Ваши удивительные кони в конюшне правителя Лустана и им обеспечен должный уход.

— Разрешите, Осман, поблагодарить Вас за гостеприимство, – сказала Палин. – Всё замечательно.

— Я рад, что Вам всё понравилось. Теперь я хочу спросить, кто вы? куда держите путь? и почему столь юные создания путешествуют без сопровождения?

— Мы, дочери Правящих Земель Мира, – начала отвечать за всех Палин. — Путь мы держим на восход Светил. Мы… – она запнулась, — путешествуем.

— А, что касательно охраны, – перебила Штена. — Мы и сами можем за себя постоять.

— Извините, если позволил себе лишнее. Я не хотел Вас обидеть. Просто в нашем мире женщина не ходит без сопровождения. – Осман склонил голову.

Девчонки кивнули, мол, извинения принимаем.

— Ладно, отдыхайте. Скоро я Вас навещу опять, если позволите, – заискивающе пропел Осман.

— Конечно, мы будем очень рады, – в тон ему ответили гостьи.

Когда дверь за ним закрылась, девчонки переглянулись.

— Больно он сладкоголосый, – задумчиво проговорила Скира.

— Да, девчонки пора сматываться. Погостили, пора и честь знать, – сказала Палин.

Алекса подбежала к двери, выглянула за неё и тут же закрыла.

— Ага, легко сказать. А за дверями эти… – и Алекса изобразила каких-то жутких монстров, с каким-то страшным оружием.

Девчонки покатились со смеху.

А в это время Осман входил в тайную комнату за комнатой, где были амазонки.

— Они прекрасны! – пылко воскликнул молодой красивый мужчина. Точнее, это был мальчишка того же возраста, что и девочки. Но в нём чувствовалось не по годам выраженная властность, железная воля, упрямство, граничащее с жестокостью.

— О, мой Повелитель. Кого ты желаешь? – пролепетал Осман.

— Всех! – рявкнул Лустан. — Я понял, что они издалека. Что-то я слышал о Землях Мира, – он на мгновение задумался. – Но главное они все королевских кровей, и приданное у них при себе – необыкновенные кони.

— Мой Повелитель, может две или три… – прошептал Осман и осёкся.

— Я сказал всех! – Лустан сузил свои красивые глаза и вонзил взгляд в Османа. — Или я не сказал?

— Сказали, сказали, мой Повелитель, – дрожащим голосом пролепетал Осман. — Мне сообщить им радостную новость или Вы…

— Я сам, – и молодой правитель Свокота быстрым шагом направился в соседнюю комнату.

Он слепо верил в свою неотразимость, как Осман в свою интуицию. Но, в конце концов, оба ошиблись.

Девочки еще хохотали, когда на пороге возник Лустан. Смех замер мгновенно. Ещё ни одна из них не встречала такого красивого молодого человека. Высокий, смуглый. Любая бы женщина позавидовала его длинным густым чёрным ресницам, глазам – чайного цвета, правильной формы бровям, волосам – чёрным, густым, слегка вьющимся. Эту женоподобность исправляли волевой подбородок и глубокая морщинка на переносице, а богато расшитый халат явно прятал прекрасно сложенное тело атлета.

Девчонки перевели дыхание, громко выдохнув. Лустан улыбнулся, он был доволен. Другой реакции он не ожидал.

— Я Лустан, правитель этого города, – начал он, подошел ближе к девушкам, которые ослеплённые его красотой с восторженными лицами и открытыми ртами выстроились в ряд.

Но по мере того, что и как он говорил, пелена очарования спадала с их глаз, и рты закрывались.

— Я здесь повелитель, хозяин, судья. И я говорю Вам всем, что сегодня на восходе Синего, Вы будете Рядом Идущими.

— С кем? – первой спросила Манерия.

— Для тех, кто не понял – со мной, – Лустан наградил её колючим взглядом. Манерия зарделась, как пунцовая роза на её гербе. — Вы неучтивы и глупы, но женщинам ум не нужен, а вот покорность необходима, и скоро я Вам преподам несколько уроков.

— Проклятье, – прошептала Штена, стоящая рядом с Манерией.

— Возражений, я надеюсь, нет, – раздражённо сказал Лустан, переводя взгляд на Штену. — Я думаю, все согласны. Я и так потратил на Вас много своего времени.

— Угу, и возражения есть, и не согласны мы. Правда, девочки? – гневно заявила Палин, и Лустан перевёл на неё буравящий взгляд.

— Конечно, не согласны, Кра-сав-чик, – по слогам произнесла Алекса и Лустан уставился на неё.

— Мы, дочери Правящих Земель Мира, Рядом Идущих выбираем сами, – это сказала Палин, всё-таки кое-какой опыт по отводу претендентов у неё был.

— Да, – это уже Скира. – От наших ворот Вам поворот.

Лустан переводил взгляд с одной девушки на другую и уже не видел того восхищения, он видел непокорность и упорство. Он видел бунт. Тонкие ноздри его красивого носа затрепетали от участившегося дыхания, ярость сморщила прекрасное лицо, Лустан зашипел, сквозь стиснутые зубы:

— Ещё ни кто и никогда не отказывал мне, – и заорал: — Осман!!!

Тут же распахнулась дверь, и на пороге возник низкопоклонный Осман.

— На заходе Голубого к Хрусту, – гаркнул Лустан. — Устроим представление. Народ мой будет доволен.

Он резко повернулся и быстрым шагом вылетел из комнаты, оставив в ней скулящего Османа: «Что Вы наделали», и ничего не соображающих девчонок, но понимающих, что вот она проблема, требующая решения.

Огромное количество людей: знать, иноземные гости, торговцы и их слуги – стекались к сооружению, окружавшему ярусы сидений арену для ристалищ. Все уже знали, что Лустан приготовил им кровавое и страшное зрелище. И они с нетерпением ждали представления, задолго до назначенного времени, занимая лучшие места, соответствующие их положению.

Толпа шумно приветствовала своего любимого правителя. Лустан и его свита заняли свои места.

Стражники вытолкнули девчонок на арену громадного цирка. Амазонки держались гордо и независимо, смелым взглядом озирая бесновавшихся в амфитеатре зрителей.

— Вот, гад, – крикнула Скира, девчонки проследили за её взглядом, и увидели красивое надменное лицо Лустана, который ехидно улыбался.

— Надеюсь, это удастся, – Палин посмотрела на небо. Голубое только заходило, небо напротив ещё не окрасилось цветом Синего. — Девочки, держимся вместе, чтобы не случилось, и всеми силами дождёмся Синего. А потом мы им покажем представление.

Дверь, в которую только что втолкнули девчонок, открылась, и невидимые руки впихнули на арену Османа.

— Вот, это встреча, – заулыбались амазонки. — И ты, Осман в немилость попал.

— Благодаря Вам, – застонал Осман.

— Не хнычь, – Алекса дружески хлопнула по плечу Османа, и приободрила: — Будь мужиком!

Осман обхватил голову руками и запричитал:

— Сейчас вся ваша спесь исчезнет… Вы не знаете, что это… Вы будете молить о пощаде… Только поздно, – он упал на колени, протянул руки к Лустану, и чтобы перекричать шум толпы, закричал громко и пронзительно: — О, мой Повелитель, пощади!

Лустан рукой подал знак. Осман встрепенулся, подскочил крича: «Спасибо, мой Господин». Ему не везло, он опять ошибся – слуги, находившиеся на верху парапета, подняли массивный засов на огромных воротах, закрывающих вход на арену из внутреннего помещения. Оттуда раздались резкие, короткие, частые звуки, напоминающие треск ломающихся сухих веток.

Осман, где стоял там и упал, припав лбом к земле. Девочки забыли и об Османе, и о Лустане, и о толпе, которая затихла… Тишину, нарушал только этот стрёкот, который приближался…

Первой очнулась Манерия:

— Девчонки, девчонки, – дёргала она своих подруг. — Давайте отойдём к стене напротив. Быстрее, быстрее…

Девочки, не отрывая взгляда от зияющей пустоты открывшихся ворот, отбежали к противоположной стене.

— Там, что-то движется, – крикнула Скира. — Смотрите!? – она указала рукой туда, куда и так все смотрели во все глаза.

На арену выползал огромный, чудовищно огромный паук. Он был весь покрыт густой щетиной, восемь его огромных ног, усеянные саблевидно изогнутыми щетинками (это они издавали стрёкот), заканчивались гребенчатыми когтями. «Руки» – педипальпы потирали ядовитые жала – хелицеры, на которые набегала ядовитая слизь. Восемь черных, бездонных глаз изучали обстановку. Он заворчал, как собака увидевшая кость, и толпа заликовала.

— Приготовьтесь, сейчас будет что-то страшное, – прокричала Штена.

— Да, уж куда страшнее, – вторила ей Алекса.

— Девчонки, сейчас моя мамка появится, – Палин старалась успокоить себя и подруг.

— Твоей мамке нынче мы будем очень рады, – пробубнила Скира и посмотрела на небо. — Но ещё рано, что это он делает?

А паук задними ногами стал вытягивать из себя паутину и скатывать её в шарик. Вот уже шарик превратился в шар, размером с человеческий рост. Он взял его в передние ноги, паутину же идущую из паутинной железы перехватил другими ногами, и замер.

Осман не выдержал напряжения, подскочил и побежал. Тут же глаза паука поймали движение, а лапы бросили шар из паутины в сторону Османа. Осман неистово заорал и упал, шар прилип к его спине, зрители зааплодировали. Теперь паук медленно подтягивал к себе паутину, на конце которой была клейкая бола с сопротивляющимся Османом. Паук подтянул к себе орущего бывшего управляющего, навис над ним словно гора, схватил педипальпами, поднял над землей и вонзил в него свои хелицеры. Человек слишком мал для этого чудовища, он проткнул Османа своими ядовитыми крючками насквозь. Полилась кровь, жертва в судорогах забилась и через мгновение затихла.

При виде крови на арене толпа взревела, забилась в экстазе.

— Всё понятно, – кричала сообразительная Манерия, перекрикивая толпу. — Девочки замрите. Стоим и не двигаемся.

Амазонки застыли, а паук, отбросив бездыханное тело Османа, принялся «катать» новый шар.

— Вот, тварь. Здорово у него получается, – сквозь зубы процедила Скира.

— Тише, ты. Хочется еще к этому красивому лицу «приложиться», – Штена смотрела на Лустана, все девочки устремили на него свои взгляды, полные ненависти.

Правитель Свокота заёрзал на сиденье. Что-то тут не так. Они не боятся ни его Лустана, ни паука Хруста. Сейчас он им покажет. Он взял лежащий под ногами камень и бросил в девушек. Камень попал в Алексу. Она взвизгнула и подскочила от боли. Паук заметил движение и бросил свой шар. Алекса закричала и упала, клейкий шар попал в цель. Толпа ликовала. Паук потянул, девчонки бросились к Алексе, и стали тянуть в свою сторону, стараясь освободить её. Задние лапы паука уже накручивали паутину.

— Он нас всех переловит своими шарами, – кричала Манерия.

— Девочки, миленькие, не бросайте меня, я не хочу умирать, – плакала Алекса, и девчонки изо всех сил старались оторвать ее от липкого шара. Тщетно.

Небо потемнело.

— Синее!!! – радостно заорала Штена, и её сотряс удар. У девочки зашумело в голове, от боли она закрыла глаза.

Остальные девчонки, держась за Алексу, с надеждой уставились на Штену. Надежда их не обманула. Когда Штена открыла глаза, они поняли, Паола-призрак здесь – на них смотрели два кошачьих голубых глаза.

— Здравствуй, мамочка! – воскликнула Палин. — Ты очень кстати.

Не сказав ни слова приветствия, Штена-Паола повернулась к пауку лицом, и нахмурила брови. Она присела, выхватила из ножен на лодыжке маленький нож, при виде которого Лустан засмеялся, а толпа заржала. Штена не обращала на них никакого внимания, она сосредоточилась на одном – убить Хруста. Она с силой ударила оземь рукоятку ножа, нож расчехлился, став огромным мечом. Толпа охнула, а Штена побежала на встречу пауку, подпрыгнув, она проделала в воздухе несколько переворотов и приземлилась на спину паука. Почуяв на себе непривычную тяжесть, паук бросил тянуть несчастную Алексу. Он встал на задние лапы, как лошадь встает свечкой на дыбы, надеясь сбросить с себя седока. Не удалось. Тогда он начал взбрыкивать и лягаться всеми своими лапами-ногами, выделывая разнообразные прыжки. Все напрасно. Штена левой рукой вцепилась в щетины паука мертвой хваткой, а правой, что было силы, воткнула меч в чудовище, рассекая хитиновую оболочку панциря. Толпа молчала, потрясённая увиденным.

Паук взвыл и задёргался ещё сильнее, Штена глубже вогнала свой меч, и вот полилась дурно пахнущая кровь паука, а Штена продолжала вгонять меч всё глубже. Спинная часть монстра с хрустом раскрылась, подобно створкам раковины, обнажив внутренности паука. Штена запрыгнула внутрь и через несколько мгновений вылезла с ног до головы вся в мерзкой слизи, таща за собой большую, пульсирующую, кровавую трубку – сердце паука. Хруст уже не бился. Он стоял на подёргивающихся лапах и изрыгал зеленоватую шипящую жидкость, а Штена тянула сердце паука, пока последним рывком не оторвала его от плоти. Сердце было огромно, оно еще пульсировало, шевелился и его хозяин.

Штена бросила наземь паучье сердце и спрыгнула с чудовища. Зрители, первый раз за время расчленения перевели дыхание, громко вздохнув, а паук завалился на бок и затих. Штена, как истинный знаток своего дела, рассекла мечом брюхо паука, поковырявшись внутри, она вытянула большой паутиновый капсул, который на глазах начал скукоживаться и сморщился до размеров человеческой руки. Она окинула взглядом останки паука, и удовлетворённая своей работой, с капсулам в руках, направилась к подругам. Они уже освободили Алексу от паутины, при помощи ножей, о которых совсем забыли, и бежали навстречу Штене. Девчонки радостно обнимались, и с восторгом поздравляли друг друга с победой. Зрители радовались вместе с ними, они не злые, они не добрые, они просто зрители, которые хотели получить красочное зрелище – и получили.

Тем временем, Лустан хотел незамеченным покинуть амфитеатр. Но не тут-то было. Штена подпрыгнув, в очередной раз, демонстрируя способности сверхчеловека, оказалась рядом с ним. Она схватила его за руку, и он повернувшись – встретился взглядом с голубыми глазами кошки. Штена почувствовала его страх.

— Привет, красавчик, – мощный голос ста человек, резанул уши слышащих. — Рад меня видеть? – и она нанесла ему сокрушительный удар в челюсть.

Лустана подбросило в воздух, крутануло, и шмякнуло оземь. Что с ним потом сталось, Штену уже не интересовало. Она стала на парапет и свистнула в свисток, подруги сделали тоже самое. Леконы не заставили себя долго ждать, с лошадиным ржанием, и хлопаньем сильных крыльев они спустились на арену, чем в очередной раз ошеломили публику. Амазонки вскочили в сёдла и с гиканьем взвились в небо, оставляя удивительный город Свокот, с его не менее удивительными жителями.

Глава 6. Гнидосы

Держа путь на восход Светил, по синему небосводу, летела странная группа: белый призрак и всадницы на леконах, окруженные сиянием таинственного камня – гелиоса. Летели они молча – расслышать говорившего было невозможно, поднявшийся ветер, дул в спину и уносил слова далеко вперед.

Штена – «жертва» призрака, была привязана к лекону. Ее обмякшие руки, свисавшие вдоль тела животного, и голова, прислоненная к его шее, дергались каждый раз от резких взмахов крыльев лекона.

Неожиданно Паола-призрак указала рукой впереди себя. Девчонки, внимательно всмотревшись в темноту неба, увидели неясные очертания большого предмета. К нему устремился призрак. Девочки, пришпорив леконов, понеслись следом.

Синее уже «лежало» на горизонте, когда они достигли этого «предмета».

Это был один из «Летающих Островов». Гигантское дерево (неизвестно когда, кем и как вырванное из земли), с огромной разветвленной кроной, с корнями, на которых еще сохранились земля и дерн – необъяснимым образом, летало и продолжало жить в неестественной для деревьев среде.

Предприимчивые, ловко и с большой выгодой для себя, «захватили» «Летающие Острова». Они переделали деревья в удобные жилые помещения, и если дул ветер в нужную вам сторону, то вы могли с комфортом и без лишних хлопот добраться до пункта назначения. «Острова» имели свои «причалы» – невысокие горы, к которым пришвартовывались при помощи якорей.

Всадницы приземлились возле самого ствола дерева. Паола-призрак спешила – Синее заходила за линию горизонта. Она жестами объяснила, что девочки могут лететь на «Острове» пока не поменяется ветер. Убедившись, что ее поняли, Паола распрощалась и растаяла в воздухе.

Амазонки радовались, что наконец-то они в безопасности. Весело переговариваясь, они отвязывали Штену, когда в стволе дерева открылась дверь. На ее пороге стоял с улыбкой на лице, маленького роста, узкоглазый Предприимчивый. Он расстроился, когда увидел бесчувственную Штену, но успокоенный девочками, опять заулыбался. При виде леконов, он еще шире улыбнулся, и стал совсем «безглазым».

Предприимчивый быстро заговорил, приветствуя и рассыпаясь в комплиментах. Он тараторил без умолку, и из всего им сказанного, девочки поняли, что этот Предприимчивый бывал в Землях Мира, ему там очень понравилось, и что он рад принимать у себя дочерей Правящих. При последних словах, он указал на гербовые перстни девочек. Амазонки переглянулись, и заулыбались. Ох, и хитер Предприимчивый. Чтобы распознать перстни Правящих нужно прожить в Землях Мира полжизни. Он спохватился, что заболтал своих гостей, и, извиняясь, пригласил их войти в «свой скромный дом». Скира и Алекса взяли Штену под руки и, в прямом смысле, занесли ее в дерево. А Палин и Манерия отпустили леконов, которые, взлетев, умостились, точно птицы, на огромных ветвях.

Наконец все амазонки собрались в «передней». Они были потрясены увиденным убранством «скромного» жилища Предприимчивого. Здесь находилась великолепная, резная деревянная мебель: длинный стол с фигурными ножками, лавки, диваны, шкафчики и стойка распорядителя комнат. В центре «передней» начиналась винтовая лестница изумительной работы, которая исчезала в вышине. Здесь было несколько дверей, ведущих в другие комнаты. Но ошарашило девчонок то, что все это было выдолблено, вырезано и выстругано из ствола, именно этого, гигантского дерева. Точность расчета и «золотые руки» мастеров поражали воображение.

Предприимчивый был доволен. Если бы гостьи не заметили «изюминку» его дома, он бы заподозрил, что они не дочери Правящих, а самозванки.

Предприимчивый не был бы представителем своего народа, если бы сразу не завел разговор о платеже. Он затараторил, что плохо пошли дела, совсем нет гостей. Палин молча сорвала со своего ожерелья камень гелиоса, и отдала ему. Тот опять расплылся в улыбке, «потеряв зрение», и рассыпался в благодарностях.

Предприимчивый показал гостьям их комнаты, здесь же в «передней». Амазонки вошли в первую и уложили Штену на кровать, открыли ставни на окнах, впустив в комнату свет Желтого. Они попросили у хозяина одеяла, пояснив ему, что будут спать в одной комнате. Предприимчивый удивился, но принес то, что просили.

Девочки перекусили и кто, где легли отдыхать. Они, переговариваясь, делились впечатлениями о Свокоте, до тех пор, пока сон не сморил их.

Палин проснулась оттого, что кто-то навалился на нее всем телом, и грубая, корявая ладонь перекрыла ей доступ воздуха. Она стала вырываться, и ухитрилась крепко вцепиться зубами в ладонь. Ее обладатель, охнув, отдернул руку и приподнялся над Палин. Девочка увидела грязное, уродливое лицо мужчины неопределенного возраста.

— Привет, цыпочка, – сказал уродец, и изо рта на нее пахнуло таким зловонием, что девочка едва не потеряла сознание, но звонкая оплеуха, которую он отвесил Палин, привела ее в чувство.

— Слезь с меня, вонючка, – задыхаясь, прошипела Палин, пытаясь освободить руки.

— Откуда знаешь, мое имя? – искренне удивился Вонючка.

Он так и не получил ответ. Серия ударов: в нос, в челюсть и по шее сбросила Вонючку с Палин.

Девочка подскочила и увидела, что подруги «бились» с такими же грязными уродцами, обмениваясь с ними крепкими ударами. Один из них, выносил из комнаты бесчувственную Штену, перекинув ее через плечо. Палин бросилась спасать подругу, но, получив по голове удар сзади, упала на пол, на миг, потеряв сознание. Она чувствовала, как ей связали руки и ноги, и точно мешок, взвалив на плечо, понесли. Последнее, что видела девочка, сквозь пелену боли, прежде чем погрузиться в темноту – это мечом пришпиленный к двери Предприимчивый и толпу уродцев, спускающих бесчувственных подруг с «Острова» вниз.

Очнулись амазонки в большом замке, в металлической клетке. В ней видимо держали зверей – на грязном полу всюду лежали кучи испражнений животных. С проклятьями девчонки, отряхиваясь, вскочили с пола, и сразу отметили, что и свистки, и ножи, и браслеты на месте. Одна Штена с трудом поднялась, опираясь на прутья. Подруги подскочили к ней:

— Как ты, Штена?

— Потихоньку прихожу в себя, – ответили девочка, и продолжила, – ну, рассказывайте, что у нас плохого на этот раз.

Но разговор амазонок прервал неожиданный вопрос:

— Как вы тут, курочки?

Это спросил, подошедший к клетке уродец.

Не растерявшаяся Алекса, виляя бедрами, начала приближаться в нему. Уродец улыбнулся ей, показав свои гнилые зубы, чем вызвал у девчонок гримасы отвращения и протяжное: «Фу-у».

— Не понял, – удивился он.

— Не обращай внимания, – Алекса махнула на подруг рукой, и кокетливо спросила: – Как тебя зовут? Меня зовут Алекса.

— Меня – Роуд, – ответил гнилозубый, и гордо добавил: – Я сын Смарда, из рода Гнидосов.

— Неужели? – с наигранной серьезностью удивилась Алекса. – Милый мой, славный Роуд, – она теснее прижалась к прутьям клетки, сын Смарда громко сглотнул. – Не мог бы ты принести наши вещи. Понимаешь, нам нужны, ну там всякие женские мелочи, – она бросила на него из-под ресниц томный взгляд и сексуально облизала губы.

Роуд был ошеломлен Алексой, он плюнул на ладони, и начал прилизывать свои волосы, точнее космы.

Девчонки поняли намерения Алексы, и еле сдерживали смех, чтобы не поломать ее планы.

А Алекса, пересилив брезгливость, провела рукой по мерзкой физиономии Роуда:

— Принесешь вещи?

— Да! – пылко ответил сын Смарда.

— Неси, – Алекса легонько подтолкнула его.

Растерянный Роуд сделал несколько шагов в одну сторону, в другую, потряс головой, чтобы прийти в себя, и убежал.

Алекса повернулась к подругам и театрально поклонилась. Девочки, смеясь, зааплодировали актрисе-соблазнительнице.

Когда девчонки успокоились, они решили осмотреться, чтобы составить план побега.

Амазонки находились в большом зале разрушенного замка, но то там, то здесь бросались в глаза признаки былого величия. На деревянных балках под потолком висели закопченные рваные флаги, бывшие в далеком прошлом гордостью своих хозяев. Большой добротный стол и стулья с высокими спинками, помнили застольные беседы благородных мужчин и прекрасных женщин. Потухший камин, обрамленный красивой плиткой, мог рассказать о тепле и уюте царивших здесь когда-то. Теперь надобность в нем отпала, Гнидосы разводили костры прямо на плитах замка. Засаленная лестница вела на второй этаж, где находились комнаты с дверями, и без них, бывшие когда-то спальнями. Большие арочные окна были заколочены досками, но проглядывавшее сквозь них цветное стекло, говорило о былой красоте освещения. Теперь источником света была вырубленная дыра в потолке, через которую сейчас проникали лучи Голубого.

С трудом верилось, что изначально замок принадлежал Гнидосам, скорее всего они захватили его и «обжили» по-своему. Всюду была грязь и зловоние. Везде валялся всякий хлам и обглоданные кости, за которые грызлись тощие собаки. По углам, на соломе, ютились грязные дети и женщины Гнидосов. Занятые своими непонятными делами ходили грязные, оборванные мужчины.

Девчонки, посовещавшись, просчитали свои шансы ускользнуть целыми и невредимыми, и пришли к выводу, что не стоит рисковать ни своими жизнями, ни жизнями леконов. Решили дождаться Синего – Паола чем-нибудь «удивит».

К клетке подбежал Роуд. Алекса встретила его обворожительной улыбкой. Он передал ей сумки, и Алекса уже решила пустить в ход свое «оружие», когда с грохотом распахнулась входная дверь, и в замок быстрым шагом вошел крепкий мужчина преклонных лет. На его плечи была небрежно наброшена, видавшая виды, накидка из шкур животных. За ним следовала большая группа Гнидосов.

Роуд, приняв серьезный вид, направился к ним скорым шагом.

Вся компания уселась за стол. По гробовой тишине, которая наступила после их появления, девочки поняли, что это Правящие, а самым главный среди них был мужчина в «мантии». Они не ошиблись.

— Я доволен, – начал главный, и продолжил: – Славно поработали. Мы захватили богатую добычу.

— Отец, что мы будем делать с пленницами? – это спросил Роуд, в его голосе звучал неподдельный интерес.

Смард, а это был он, ответил:

— Ты знаешь, что мы с ними делаем. Хотя… – он задумался, и, придя к какому-то решению, стукнул ладонью по столу, требуя внимания всех в замке. – Я решил. Наш род, славных Гнидосов, требует притока новой крови. Эти пленницы станут Рядом Идущими моих сыновей, – он внимательно осмотрел сидящих за столом (сыновей было больше, чем пленниц). – Даг, Акруд, Тинкер, Вонючка и … Роуд, – назвал он, наверное, самых достойных.

Все перечисленные вскочили со своих мест, «поздравляя» друг друга тумаками, и гогоча во все горло, повернулись к девчонкам, оценивая их похотливыми взглядами.

Амазонки, когда увидели своих «нареченных», чуть не хлопнулись в обморок. Вот это поворот событий.

Смард дал возможность сыновьям порадоваться. Потом опять стукнул по столу, требуя тишины.

— Отпразднуем, согласно наших обычаев, – и добавил: – Сейчас же, начните приготовления.

Все в предвкушении праздника радостно загалдели, включая собак, а Смард вместе с сыновьями поднялись на второй этаж.

Дальнейшие события развивались стремительно. Быстро развели костры, и в замок заволокли визжащих свиней. Тут же возле костров их резали, потрошили, и насаживали на вертела. Одна свинья вырвалась и, брызгая во все стороны слюной и кровью, побежала по залу, сметая все на своем пути. Гнидосы кинулись за ней.

Девчонки сидели в клетке и молча наблюдали за происходящим вокруг. Поглядывая в дыру потолка, заклинали об одном, чтобы все это растянулось до восхода Синего.

— Если так и дальше пойдут дела, – сказала Палин, наблюдая вместе с подругами за беготней Гнидосов и свиньи. – То мать увидит меня Гнидосихой.

— Не нервничай, – успокаивала подругу Алекса. – Нам до Синего продержаться, – и добавила: – Сразу заберем свои вещи, чувствую, что потом некогда будет. О, наконец-то поймали.

И точно, Гнидосы скопом навалились на свинью. Она в последний раз взвизгнула и затихла, а Гнидосы схватили ее за задние ноги, и, хохоча (этот «бег за свиньей» доставил им большое удовольствие), потянули свинью к свободному костру.

Вскоре зал наполнился запахом жареного мяса, он послужил своеобразным сигналом для выхода Смарда и его сыновей.

— Помылись бы, что ли, – возмущенно сказала Скира подругам. – Как никак праздник.

— Они не знают, как это делается, – разъяснила Манерия. – Гнидосы, привыкшие с детства жить в грязи, уже не замечают ее.

Смард и сыновья подошли к клетке. Роуд, расталкивая братьев, открыл клетку и бросился к Алексе. Он схватил ее за руку, смотря на нее влюбленными глазами. Алекса растерянно улыбалась, не предполагала она, что все обернется именно так. Ввалившийся в клетку Вонючка, схватил за руку Палин, и прошептал ей на ухо, испуская вонь:

— Скоро, цыпочка, я намну тебе бока, – и заржал своей сальной шутке.

— Это мы еще посмотрим, – сказала ему Палин, и, оскалившись, клацнула острыми зубками, чем согнала улыбку с его мерзкой рожи.

Остальные сыновья Смарда, стали хватать оставшихся девчонок за руки, ругаясь, и пиная друг друга. Это и был обычай Гнидосов – схватил за руку девушку, и ты ее Рядом Идущий. Дагу досталась Штена, Акруду – Скира, Тинкеру – Манерия. Создавшиеся пары «торжественно» двинулись к столу, сквозь толпу визжащих и орущих Гнидосов. Амазонки не сопротивлялись. Раз решили дождаться Синего – надо терпеливо ждать. Вот они и ждали, не сводя взглядов с дыры в потолке замка. Казалось, что Голубое замедлило свой ход по небосводу, мешая появлению, так необходимого сейчас Синего.

За стол с шумом уселись Правящие Гнидосов: Смард, его многочисленные сыновья и бывшие пленницы, теперь Рядов Идущие. Остальные Гнидосы расселись на полу. Женщины стали разносить куски жареного мяса, и разливать в кубки дурно пахнущую жидкость. Мясо поглощалось с удивительной быстротой. В зале царила относительная тишина, если не считать чавканья, плямканья, бульканья, прерываемые громкими отрыжками. Обглоданные кости бросали за спину, которые тут же подбирались собаками.

Девчонки не ели, не пили, они молча, с отвращением смотрели на все это свинство, и поглядывали с надеждой в потолок.

Стук ладони Смарда о стол, возвестил присутствующим о его желании говорить:

— Музыку! – пьяно гаркнул Смард, и несколько худых Гнидосов подскочили с пола, держа в руках странные музыкальные инструменты.

Музыканты подбежали ближе к столу Правящих, и заиграли довольно мелодичную музыку.

— Танцы! – так сильно заорал Смард, что заскулили собаки.

Гнидосы, сидящие на полу, как будто ждавшие разрешения, пустились в буйный пляс. Музыканты перестроились, и заиграли дикую, режущую слух музыку.

Алекса наклонилась к Роуду, и что-то ему сказала, Роуд растянулся в улыбке. Он подозвал женщину, разносчицу мяса, и шепнул ей пару слов. Она поспешила к развалившемуся на стуле Смарду, и почтительно наклонясь к уху Правящего, передала слова Роуда. Смард встрепенулся, и в очередной раз стукнул о стол. Музыка оборвалась, танцы прекратились – все заняли свои места.

Заговорил Смард:

— Рядом Идущие моих сыновей будут для нас танцевать, – он жестом пригласил Амазонок «на выход».

Палин, Штена, Манерия и Скира с недоумением посмотрели на Алексу, та заговорчески подмигнула. Выходя к месту танцев, Алекса прошептала подругам:

— Ждать осталось недолго, – она кивнула на дыру. – Нам нужно держаться вместе.

Потом она подошла к музыкантам и напела им мелодию. Музыканты, настроившись, заиграли. Это была любимая музыка Алексы.

Амазонки задвигались в такт музыки. Свет от костров бросал на девочек таинственные блики. Танец был особенным – это повествование о приключениях амазонок. Штена заскочила на бочку с водой, изображая огромного Гангита. Манерия «пела песню сна», а остальные закрывали уши, показывая этим, что не слышали волшебную песню. «Гангит» заснул, и девочки убежали. Вот Свокот. Надменного Лустана изображала Скира, а Османа – Манерия. «Паук» Палин, поймав «Османа» убил его. Алекса, игравшая саму себя, передала в танце весь свой страх и ужас. Но вот Штена «прыгнула» на «паука» и вырвала его сердце. А вот и «Летающий Остров», плен, клетка. В этом месте танца-рассказа Алекса изобразила «обольщение Роуда».

Смард, пуская слюну, и не сводя глаз с Алексы, уже жалел, что не взял ее себе. Гнидосы заворожено смотрели на танец амазонок.

И вот наступило окончание танца. Девчонки протягивают руки к небу, умоляя о спасении. И небо услышало их.

Еще играла музыка, и девочки танцевали, пытаясь потянуть время, когда вспыхнули яркие голубые глаза кошки. На этот раз «жертвой» Паолы-призрака стала Алекса. Девчонки не смогли сдержать своей радости, и дружно крикнули: «Ура!».

Гнидосы были уверены, что все это продолжение удивительного танца.

Алекса продолжая танцевать, достала из сумки Штены ссохшийся паутиновый капсул. Продолжая двигаться в такт музыке, она бросила его в бочку с водой. Алекса махнула музыкантам рукой, требуя ускорить темп музыки. Заиграла музыка – стремительная и неистовая. Алекса начала танцевать вокруг бочки, дико прыгая, сотрясая руками и дергаясь всем телом, изображая колдунью, которая «варила особенное оружие».

Музыка внезапно оборвалась, Гнидосы повскакивали со своих мест, когда увидели нечто выпирающее из бочки. Они, будто заколдованные, стояли и смотрели, как Алекса одним рывком вырвала это из бочки. Она стояла перед ними с огромным паутиновым капсулем и смотрела на изумленных Гнидосов голубыми глазами кошки.

— А теперь – главный сюрприз! – мощный голос, равный голосам ста человек, резанул слух, ему вторило эхо, разноголосьем кричащее из разных углов замка.

Алекса подбросила капсул и ударила по нему внутренней стороной стопы, целясь в потолочную балку над столом. Удар был такой силы, что тяжелый капсул пролетел это расстояние, подобно стреле выпущенной из лука. Достигнув цели, капсул взорвался с громким хлопком. Закричали перепуганные женщины и дети, а большой полог из паутины накрыл Правящих Гнидосов. Пытаясь освободиться, они еще больше путались в липкой паутине. Смард, спутанный по рукам и ногам, лежал на полу, и орал: «Убейте их!».

Амазонки уже стояли вооруженные мечами, когда на них налетели Гнидосы. Девчонки дали достойный отпор, не зря же они обучались владению боевым оружием и приемам рукопашного боя. Если вдруг силы были не равными, на помощь приходила вездесущая Алекса. Она раскидывала Гнидосов во все стороны, демонстрируя нечеловеческую силу.

Неожиданно, освободившийся от паутины Вонючка, схватил Палин сзади, и, приставив острие своего меча к ее шее, прошипел:

— Попалась, цып… – он не закончил, Палин нанесла сильный локтевой удар под дых.

«О-о-о» – протянул согнувшийся пополам Вонючка, хватая ртом воздух. Развернувшаяся Палин с яростным криком: «Ах, ты Гнидосище!» – врезала Вонючке промеж ног. «У-у-у» – выдохнул он, падая на колени и держась за причинное место. «Достал!» – заорала Палин и ударом колена в лицо вырубила Гнидоса. Закатив глаза, Вонючка рухнул на пол.

Спутанные паутиной Смард и его сыновья, вопили: «Убейте, убейте их!», но, несмотря на их крики, Гнидосы перестали нападать.

Амазонки начали отходить к дверям замка, изредка отбиваясь от самых дерзких, большинство Гнидосов в драку не лезло. Они боялись Алексу, ее ярко-голубые глаза с кошачьим зрачком, внимательно следили за Гнидосами. Она с воинствующим видом, перекидывая меч из руки в руку, прикрывала отход подруг.

Распахнув двери замка, девчонки выбежали во двор, озираясь по сторонам. Но здесь не было Гнидосов. Амазонки свистнули в свистки, и им ответило лошадиное ржание.

Все вскочили в седла, кроме Алексы, которая сдерживала подбирающихся для нападения Гнидосов.

— Взлетайте! – приказал подругам голос Алексы-Паолы.

Девчонки пришпорили леконов и подгоняя их криками: «Хоп-хоп-хоп» оторвались от земли… Алекса резко повернувшись, побежала. Гнидосы с криками бросились за ней. Леконы приподнялись над землей… Алекса оттолкнулась от земли и, показав в очередной раз способности нечеловека, запрыгнула на взлетевшего лекона.

Победный крик амазонок огласил Синее небо, и они направили леконов на восход Светил.

Глава 7. Екиди

Амазонки и призрак летели на восход Светил.

Неожиданно разразился ливень с оглушительными громовыми ударами, и ослепительно быстрыми, огненными змеями молний. Он смыл с амазонок всю грязь «гостеприимных» Гнидосов.

Ливень закончился также внезапно, как и начался. На заходе Синего Паола-призрак знаками показав, что желает девочкам счастливого пути – исчезла. Амазонки продолжили свой путь над бескрайней пустыней. С восходом Желтого, девочки начали присматривать внизу место для отдыха. Но вдруг на горизонте появился оазис. В его сторону всадницы и направили уставших леконов. Приземлившись, девочки осмотрелись. За время своего путешествия такой буйной зелени они ни разу не встретили. Все здесь цвело, благоухало и располагало к отдыху. Амазонки выбрали место для лагеря, отвязали Алексу, аккуратно положили ее на землю, и отпустили леконов. Девчонки перекусили сытными горошинами Ащипа, напились и напоили Алексу водой Жизни. Устав от приключений девочки попадали в зеленую траву, и не выставив охраны (нарушив тем самым одно из правил Оракула), забылись сном. Из кустов за ними следила пара глаз.

Палин проснулась от животного чувства опасности. Она прислушалась – все спокойно: небо было окрашено цветами Желтого и Голубого, что указывало на восход Голубого Светила, также щебетали птицы, рядом безмятежно спали подруги. Внезапно раздался резкий свист, и ногу Палин пронзила боль – ногу проткнула маленькая стрела. От ее вскрика проснулись остальные, но тут же и они были поражены меткими стрелами кто в руку, кто в ногу. Девчонки заелозили ногами по траве, в попытке встать на ноги, но ничего не получалось. И вот они уже рухнули обратно на землю, полностью обездвиженные. Они могли только видеть, слышать и говорить.

— Да, что же это такое, – всхлипнула Алекса.

— Ясно одно, стрелы творение рук человека, – сделала вывод Манерия.

— Успокоила, – прошептала Штена.

— Если бы хотели убить – убили бы. Значит… – Палин не успела закончить фразу – из кустов начали появляться двуногие существа.

Девчонки, кто как мог, уставились на них во все глаза. К ним подходили люди… или не люди. Да, это были люди – темнокожие, зловеще раскрашенные полуголые мужчины, у кого уши, у кого нос, а у кого и то, и другое были проколоты заостренными косточками. На шее у каждого – ожерелье из костей и маленьких черепов. Их головы украшали перья птиц. В руках они держали тростниковые трубки и маленькие стрелы, наконечники которых были обработаны парализующим веществом.

От группы отделился тощий, маленького роста старик. Он начал стрекотать на непонятном языке, который не смог обработать «переводчик», и размахивая руками в припрыжку подбежал к девочкам. Не обращая внимание на протестующие возгласы, старик ощупал их руки, ноги, снял свистки леконов, браслеты, ожерелья, ножи – все это внимательно осмотрел и сложил в нечто подобное сумке. Он что-то чирикнул, его сотоварищи радостно вторили ему. Они подхватили девчонок, подняли над головой и понесли, напевая на тарабарском языке. В песне явно слышалось торжество удачной охоты.

— Это каннибалы! – крикнула Манерия.

— Они, что нас будут, есть живьем? – спросила Скира, в ее голосе сквозили нотки паники.

— Скоро узнаешь, – ответила ей Алекса.

На глупый вопрос – глупый ответ.

Этот короткий разговор так озадачил амазонок, что до самой деревни людоедов они не проронили ни слова, всю дорогу «наслаждаясь» бесконечной песней охотников.

В деревне их встретила улюлюкающая орава голых детей, из круглых тростниковых хижин выходили темнокожие женщины в набедренных повязках. Те из них, которые были помоложе, торопились разделить с мужчинами радость успешной охоты, на бегу подхватывая песню.

Охотники занесли девчонок в одну из хижин, положили на циновки и ушли, ни на миг, не прекращая нудную песню.

— Проклятье… – Штена добавила таких изысканных крепких слов (в детстве она любила тайком подслушивать и подсматривать за вечно пьяным кузнецом, который частенько обжигался и ударялся), что подруги засмеялись, на мгновение, забыв трагизм ситуации.

Но смех быстро затих – под действием отравы в крови, чудовищная реальность накатила с новой силой.

А в деревне царило оживление. Девочки слышали топот ног, стук, треск, звуки льющейся воды, голоса весело щебечущих женщин, крики детворы.

И, наконец, в воздухе запахло костром. Этот запах вывел девчонок из состояния транса.

— Что там? – спросила Скира, и все поняли, что ее интересует.

— Еще долго. Успеют нас … – Палин не договорила, чтобы не усугублять и без того плохое настроение, но внезапно ее рука дернулась и Палин пошевелила пальцами. — Девочки, меня отпустило, – радостно воскликнула она.

— Хоть одна радостная новость, – простонала Штена, и сделала попытку пошевелиться – она удалась.

Амазонки начали потихоньку шевелить конечностями, и вскоре уже сидели на полу, и разминали затекшие тела.

— Плохо, что забрали ножи, – вставая и отряхиваясь, сказала Палин.

Она посмотрела на небо в одно из окон хижины, и тяжело вздохнула. Высоко в небе сияло Голубое. И еще она увидела, как к хижине направляется группа мужчин, Палин сразу же сказала об этом подругам. Девчонки прильнули к окнам и увидели, как мужчины стали охраной вокруг хижины.

— Точно знают, когда перестает действовать яд, – прошептала Манерия. – И охрана говорит о том, что у нас еще есть время.

Девочки не сговариваясь, взялись за руки, и сели в круг. Все вместе думали об одном – они звали на помощь. И полетел их неслышный зов, подобно лучу света. Он летел, проходя сквозь все и вся на своем пути.

Их зов был услышан. Паола очнулась в своей постели, ставни на окнах были плотно закрыты, с недавнего времени ее раздражал яркий свет. Правящая Палона знала, и, не видя небосвода, что до восхода Синего еще много времени, но тревога подняла ее с постели. Она наспех оделась и рванулась к двери. Не дойдя до нее, у Паолы закружилась голова. Она упала.

— Соберись, – приподнимаясь, сказала она себе. — Девочки в опасности.

И опираясь о стену, она поднялась и вышла из комнаты.

В деревне каннибалы готовились к «приему» дорогих гостей.

Темнокожий вождь племени, с ног до головы, раскрашенный зловещими рисунками, восседал на «троне», сделанного из тростника, и украшенном костями, черепами животных. В руках он держал, точно скипетр, человеческую кость, на которую сверху был насажен человеческий череп. Голову вождя венчала «корона людоеда» – скрепленные между собой черепа животных, а в центре «драгоценность венца» – череп человека.

Вокруг вождя толпились жители деревни. На земле, перед «троном», лежали вещи амазонок. Тощий старик поочередно подавал их вождю, тот с умным видом внимательно изучал – нюхал, лизал, пробовал на зуб, и в завершении что-то каркал. Каждая «оценка» вождя подкреплялась дружным радостным криком племени. После того как все вещи были осмотрены и оценены, вождь указал своим страшным жезлом на хижину, где были амазонки, и крикнул. Охранники пленниц вошли в хижину, и выволокли за волосы, сопротивляющихся девчонок. Их появление жители деревни ознаменовали громким криком: «ЕКИДИ». И тут же забили барабаны. Женщины племени, переступая с ноги на ногу, и хлопая в ладоши, монотонно затянули унылую песню, состоящую из одного слова – екиди.

Мужчины-охранники волоком дотащили девочек к вождю, и бесцеремонно швырнули их наземь. Скира упала лицом как раз в отобранные у них вещи, и, поднимаясь, незамедлительно воспользовалась такой удачей – стащила нож. Затем она, помогая подниматься своим подругам, спрятала его в своей одежде.

Вождь, не вставая со своего места, осмотрел девчонок удивленным взглядом, и молча указал людоедским символом власти на стоящую невдалеке бамбуковую клетку. Это одобрительно приветствовалось племенем. Мужчины-охранники связали амазонкам руки и затолкали в клетку. Барабаны забили чаще, женщины запели быстрее.

Но вдруг, что-то нарушило хорошо отработанный ритуал. Причиной оказался связанный темнокожий мужчина, которого толкал в спину вооруженный копьем людоед. Племя взревело – было ясно, что этому пленнику они радуются больше.

Потеряв интерес к себе, девчонки освободились от пут, при помощи ножа, так ловко украденного Скирой. Чтобы не привлечь к себе внимание, они сидели в клетке, держа руки у себя за спиной. Девочки стали искать возможность добраться до свистков леконов, но рядом с их вещами стояли подростки, в руках которых были тростниковые трубки и ядовитые стрелы.

Но тут барабаны начали отбивать частую дробь, и в такт ей запели женщины. Девчонки переключились на то, что происходило вокруг. Они только сейчас увидели, что в центре деревни стояла высокая перекладина, сбитая из бревен. На эту перекладину мужчины племени подтягивали за лодыжки привязанного пленника.

— Я так думаю, – начала Манерия. — Этот несчастный из враждующего племени, а съесть своего врага для них дело чести, – и сделала вывод сказанному: — Так, что мы – второе блюдо. Может Паола успеет.

Подруги оценили небосвод, прикидывая варианты: может успеет, а может …

Радостные крики каннибалов снова приковали их взгляды к центру деревни. Пленник уже висел на перекладине вниз головой. К нему подошел тощий старик, и чем-то острым резанул по венам на руках. Потекла кровь, и тут же две женщины принялись собирать ее в выдолбленную из дерева посуду. Старик заглядывал, то в одну посудину, то в другую, контролируя количество крови. Он чирикнул, и женщины, собирательницы крови, понесли ее к группе отдельно сидящих женщин. Эти занялись своей работой – они добавляли в кровь только лишь им известные жидкости и порошки. В это время старик отрезал голову еще живой жертве и бросил в костер. Тело дернулось и обвисло. Подросток вскарабкался наверх перекладины и обрезал веревки, которые держали обезглавленное тело. С глухим звуком тело упало на землю, сразу подбежали мужчины и подложили под него бревна. Все работали, как единый, слаженный механизм.

К бездыханному телу подошел самый рослый и крепкий представитель племени. Он одним ударом деревянного топора разрубил грудную клетку, а подбежавшие женщины, подрезав кожу от горла до паха, вытащили внутренности несчастной жертвы. В многочисленные обязанности тощего старика входила еще одна – отделить нужное от ненужного. Он быстро справился с задачей, а женщины, аккуратно завернув сердце, печень, легкие в большие зеленые листья, положили в угли костра. Тело обмыли, «начинили» теми же листьями и обмазали коричневой массой. Мужчины подхватили тело за руки и за ноги, и понесли его к другому почти потухшему костру. Здесь вездесущий старик командовал подростками, которые выгребали угли из костра. Оказалось, что под костром была неглубокая канава, куда и положили тело несчастного. Подростки засыпали его горящими углями. Вся эта «процедура» прошла согласованно и быстро.

Девчонки не успели и глазом моргнуть, как возле клетки появился тощий старик. Он указал охраннику на одну из них.

Паола спустилась в подземелье, тяжело дыша. Не замечая Смотрящего, она подошла к колодцу.

— Оракул, – изо всех сил крикнула Паола, и прошептала: — Чтоб тебя…

Она без сил опустилась на пол. Еще не появившись, Оракул кричал из колодца:

— Не паникуй, все будет хорошо. Я все равно не смог бы тебе помочь, прежде чем взойдет Синее.

Если Оракул сказал… Паола расслабилась, и потеряла сознание.

Охранник открыл дверцу и схватил за волосы Алексу. Она к его удивлению начала отбиваться руками, тогда он схватил ее за руки, и потащил из клетки. Этому воспрепятствовали подруги, ухватившиеся за ноги Алексы. Верхняя половинка девочки была с охранником за клеткой, а нижняя – в клетке с подругами. Алекса заверещала:

— Опять я! Сначала паук, теперь эти поедатели людей. Ну, почему я?

— Потому, что ты из нас самая упитанная, вот к тебе все и липнут, – сопя, ответила ей Штена, продолжая бороться за подругу.

— Брехня, – возмутилась Алекса, разрываемая охранником и подругами. – Я не толстая.

— Никто не говорит, что ты толстая, – сопела Штена, изо всех сил тянущая Алексу. – Ты упитанная.

Охраннику пришел на помощь еще один, девочки, не отпуская подруги, сильнее напряглись. Одна Алекса казалось, не замечала того, что ее могут разорвать на части, она до глубины души была потрясена и возмущена сказанным Штеной.

— Девочки! – яростно закричала Алекса. – Ну, скажите, что я не толстая, – сквозь слезы добавила: – И не упитанная, – и, требуя к себе внимания (куда больше), гаркнула: – Девочки?

Более комической и более драматической картины трудно себе представить. Смех сквозь слезы.

Внезапно в небе сильно загрохотало, все подняли головы вверх, охранник отпустил руки Алексы, и девочка бухнулась наземь. Алекса задергала ногами, требуя, чтобы ее отпустили, так как ее подруги заворожено смотря в небо, продолжали держать ее за ноги.

А на небе творилось нечто невероятное. Облака вдруг с шипением «забурлили», закрыв собой небо до самого горизонта. Стало темно. Небо озарилось огненными вспышками. Раздался далекий гул – что-то огромное приближалось к земле.

Людоеды попадали ниц. Девчонки переглянулись, воспряли духом – само провидение на их стороне. Они подбежали к своим вещам, свистнули леконов и подобрали все остальное. Пробегая мимо лежащего на земле вождя, каждая его пнула. Палин подбежала к одному из подростков и вырвала у него из рук трубку со стрелами. Он парализованный страхом не сопротивлялся.

В небе возник огненный шар, который, оставляя за собой сноп искр, летел в направлении деревни каннибалов. Появились леконы, амазонки вскочили на них и рванули в небо. Подгоняемые животным страхом и своими перепуганными хозяйками, леконы летели изо всех сил.

Огненный шар упал прямо на деревню, и земля содрогнулась от мощного удара. Огромная волна горячего воздуха разошлась от места падения, неся запах горящего леса и паленого мяса. Своим жаром она зацепила и летящих прочь амазонок.

Амазонки летели на восход Светил. Взошло Синее, и появилась Паола-призрак, что произошло, она узнала, сразу же, когда ей завладел Оракул. Девочки встретили ее радостными криками, и наперебой рассказывали о случившемся. Паола-призрак улыбалась. Когда они немного успокоились, она рукой указала вниз. Девчонки, испугавшись, что надо опять спускаться на землю, где столько опасностей, в один голос закричали: «Нет». Паола-призрак улыбнулась, махнув рукой: «За мной», полетела вниз. Амазонки направили леконов за ней. Приземлились они в лесу. Напуганные каннибалами, девочки озирались по сторонам. Паола показала жестами: «Возьмите сумки, отпустите леконов». Девчонки так и сделали. Призрак подплыл к Алексе, и посмотрел ей в глаза.

— Я в порядке, – сказала девочка и присела к дереву.

Паола одобрительно кивнула головой. Скира и Манерия распалили костер. Палин и Штена достали из сумок воду и горошины Ащипа. После этого девочки уселись у костра (Паола сторонилась костра), молча поели и запили водой.

Паола показала знаками, чтобы они ложились спать. Девочки отрицательно замотали головами. Призрак приблизился к каждой, и заставил лечь на одеяло. Паола-призрак успокоила девочек, дав знать, что она будет охранять их сон, а когда Синее «ляжет» на горизонт, она разбудит их. Доверяя необычайным способностям Паолы-призрака, девочки успокоились и заснули, а призрак, приняв позу лотоса, парил и покачивался от легкого ветерка.

Костер почти потух, когда Паола почувствовала присутствие зверя. Наделенная способностями и знаниями Оракула, она была уверена, что он их изучает. Призрак знал о нем все: что зверь огромный хищник, его раскрас, пол, что ел утром. По большому счету призрак знал даже о его визите, задолго до оного. Паола медленно повернулась к зверю лицом. Из зарослей на нее смотрело три глаза. Раздался звериный рык. Паола сосредоточилась и зрительно представила ужасного зверя из детской книги сказок. Призрак начал трансформироваться, и через мгновение на поляне на шести лапах стоял огромной величины зверь-альбинос. Открытая пасть обнажала ряды острых зубов, четыре огромных кошачьих голубых глаза зловеще бегали из стороны в сторону, хвост нервно подергивался. Голову венчали бородавки и всевозможные наросты.

Рык зверя, непрошеного гостя, повторился, и тогда зверь-призрак передними лапами начал рыть землю так, что из-под них в разные стороны полетели трава и земля. Посчитав, что этого мало Призрак-Зверь выгнул спину и задрал голову – раздался рев ста зверей.

Тревожно закричали и взлетели со своих насиженных мест лесные птицы. Трехглазый зверь, заскулил и ломая кусты, опрометью бросился в лесную чащу. Девчонки повскакивали, но, увидев зверя-альбиноса, от страха попадали обратно на землю. Зверь-призрак посмотрел на них и, стараясь, как можно тише проговорил: «Все хорошо, спите», и если первые два слова сказал зверь, наделенный человеческой мимикой, то третье – сказала Паола.

Призрак, как ни в чем не бывало, приняв позу лотоса, начал парить и покачиваться от легкого ветерка.

Приподнявшиеся было девчонки, не проронив ни слова, рухнули наземь – это происшествие доконало их окончательно. Они уже не мечтали заснуть, но усталость взяла свое. На удивление, девочки заснули крепким сном (еще бы, такой СТОРОЖ).

На заходе Синего Паола разбудила амазонок и растворилась в воздухе. Девчонки свистнули леконов и отправились в путь.

Додав Art-Vertep 22 лютого 2003

Про автора

«ПАЛИН ИЗ ПАЛОНА» Глава 1. Праздник Совершенства На высокой скале стояла красивая молодая девушка. Поёживаясь от утренней прохлады, она куталась в плащ, и задумчиво смотрела в даль.