Наталя Бабенко

ВОСЕМЬ ПОЕЗДОКъ В ЛАГЕРЬ

Жила-была Маня и родители, и собачка. Впрочем, речь пойдёт совсем не о ней, собачке, просто Маня её очень любила.

Вот, как-то раз родители решили отправить доцю в «Берёзку».

Маня раньше никогда! не разлучалась с родителями. Не смотря ни на что, она их сильно любила. Но они не оставили ей выбора – путёвка была уже оплачена и новая пара сандалий тем более. К тому же мама пообещала приезжать по вторникам, а папа – по субботам.

Выпуская вонючие клубы дыма, колонна грязных автобусов, ОстаНОВИЛАСЬ перед закрытыми воротами. Было душно. Среди шишек и иголок, под сосновыми ветками перекосилась табличка с названием «БЕРЁЗКА». Через полчаса поднялся шлагбаум и… заглох мотор. На улицу не выпускали. Прошло ещё минут сорок, и, перед самым началом паники, дети тронулись. За спиной скрипнули ворота, и кто-то сказал: «смотрите, белочка», Манино сердечко забилось чаще, предчувствуя беду. Пионеры, затаив дыхание, облепили окна: …белочки не было.

Маня вспомнила маму, папу и телевизор. К горлу подкатил огромный ком, и она еле сдерживала слёзы: лагерь был ужасным. Двадцать дней в «БЕРЁЗКЕ» показались ей вечностью.

«Выходить по одн… твою мать!» - Вера Петровна не заметила, как закончился автобус, и кувыркнулась. Но тут же вскочила.

«Привет, мама и папа!!!

Лагерь неплохой, балкон большой и уже с верёвкой…»

С трёх сторон «БЕРЁЗКУ» окружала речонка с неопознанными плавающими объектами, а с оставшейся стороны возвышался дремучий лес, откуда по ночам доносилось… ничего не доносилось. Забор был высокий. Но между волейбольной площадкой и первым корпусом забора не было вообще.

«Мама! Заберите меня!!

Привези мне горох, клубнику и черешню. Короче, забери рано. Я тут плачу. Может, мне и понравится тут, но, всё равно, забери! меня! не то я в изоляторе буду лежать. А папа велосипед делает? Сегодня мы купались, а после полдника, наверное, пойдём в душ. Мама, приедь ко мне. Я тебя умоляю и прошу. Мама, у наших ворот вот так и синим закрашено:

Мама не приехала.

«Здравствуй, мама!

Моя мечта, если ты меня заберёшь от сюда. Я здесь не успеваю трусы стирать. За шесть дней я сходила в туалет покакать»»» два раза. Я хожу на мягкую игрушку. Пошила цыплёнка, шью мышку. Тут большие волны. У меня была температура, потому что я перегрелась на солнце. Я сегодня постирала плавки. Всё попрятали в камеру хранения на сегодня, потому что директор проверял палаты сегодня. Я купила 1 кг абрикос и жвачку на 35 руб. Абрикосы мы съели с Витой и сушили косточки, а их выкинули. ???

Наша вожатая – двоюродная сестра Виты, если я не говорила. Сегодня будет брейн-ринг вечером. У нас был дождь. 20-го будет день именинника, а 26-го – отъезд. У меня двое непостиранных трусов. Я их уже постирала. Мы ходили на севаш. Я загорела и хочу домой».

Мама оказалась крепким орешком, она собрала всю свою волю в кулак и снова не приехала. Но прислала письмо. Горячие слёзы ребёнка омыли это долгожданное послание из родного края. Письмо было перечитано девяносто девять раз и выучено напаять. До конца смены оно радовало её глаз в минуты отчаяния.

Мамин удавшийся план внезапно нарушил папа. Он тоже отправил письмо.

«Манечка, здравствуй!

Пиши чаще! У нас всё хорошо. Набирайся сил и здоровья, хорошо кушай.

Неприятная новость: у нас в Днепре нашли микробы холеры, сообщили в газете, закрыли все пляжи. У вас тоже будет об этом известно. Так ты будь осторожна, грязными руками ничего не ешь. Мой руки мылом и будь аккуратной.

Пиши

Цём-цём

Папочка.»

Минуты отчаяния сменились часами беспричинного беспокойства. Сначала закололо в боку, потом стал дёргаться левый глаз. Плавки больше не пригодились.

«Мама!!! Приезжай!

Например, ты получила письмо в среду и приезжай в четверг. Адрес: постарайся зайти на маленькую поляну зелёную, там качели. Оттуда посмотри в такую сторону!!!:

ТАМ кирпичный дом двухэтажный. Заходи в тот дом на второй этаж. Вот лестница:

Самая последняя палата. Я тут плачу и хочу домой. Умоляю в 1оо раз, забери меня!!!»»»

Дочитывая письмо, мама уже собирала чемоданы.

Наконец-то. после долгих страданий. Маня была вознаграждена. она прилипла к маминой ноге и до дома не отпускала её. Правда, время от времени исчезала в сумке с черешней.

По приезду родители решили больше не отправлять Манечку в лагерь, но потом забыли… и отправили ещё… семь раз.

HAPPY END

ЛАРИСЕ АЛЕКСАНДРОВНЕ

Жили – были мама, папа и девочка Ляля. Мама и папа любили друг друга и вместе любили Лялю, а Ляля любила подолгу смотреть в окно и плакать. Родители сначала волновались, что их Ляля такая замкнутая, а потом плюнули и перестали, потому что Ляля даже говорить не умела.

Родители часто слышали через открытое окно, как на улице матерятся дети. А по вечерам они наблюдали, как сытые октябрята окружали какого – то лоха, жадно роющегося на свалке мусора, и забрасывали его ртутными градусниками.

Мама и папа решили больше не ложить Лялю возле окна и перенесли её табуретку в угол, но было уже поздно – Ляля выросла и стала учительницей начальных классов.

ПРО ЛЁШУ

В глухом русском селении, среди сосен и болот, жил – был Лёша. Всем сердцем он желал прославиться. И ведь чего только не сделаешь ради своей мечты! Он и популярные мелодии носом насвистывал, и народные африканские сказки выдумывал, и грабли глотал, но никто его таланты не признавал. Пришлось пойти на крайние меры, и отрастить себе длинные волнистые волосы, но все только посмеялись и стали педерастом дразнить. Надоели Лёше гнусные соседи и отправился он столицу завоёвывать.

Шумно поезд ворвался на вокзал. Возле вагонов стали собираться люди. Они шмыгали туда – сюда, обнимались, лобзались и пили водку. Вдруг загремела музыка, и толпа бросилась в пляс. Из товарного вагона незаметно выскользнул Лёша и начал было насвистывать свои легендарные мелодии, но его бестактно прервала группа иностранных туристов. Они подхватили и понесли его в сторону метро. Лёша не на шутку перепугался, когда его начали пихать под землю, и стал брыкаться. Тогда группа иностранцев заметила его и стукнула по голове. Когда Лёша пришёл в себя, уже вечерело, хотелось видеть маму.

Тоска нахлынула на него, из глаз брызнули слёзы, а под носом уже раздувались огромные пузыри.

«Что ж – подумал он про себя, – наверное, мама была права – я полное дерьмо, и, кроме неё, никому не нужен». И тут Лёша разрыдался и послал свою мечту к чертям. Сел на поезд и уехал.

- Однажды хомячки собрались в стадо и напали на Ламу.

- Давай Ламу!- кричали они.

- Неееет!- кричала Лама, разрывая копытами хомячков.

Но стадное чувство победило, и гордое животное пало ниц, пронзительно испуская

последний крик:

- Свободаааааа!!!

Один молодой человек ехал в трамвае и кривлялся в окно. Рядом ехала старушка и весело за ним наблюдала. Потом молодой человек начал раздражать старушку. Потом старушка начала кряхтеть и громко кашлять. А когда молодой человек вышел на остановке, старушка вдруг обнаружила, что забыла, куда едет. «Тьфу-ты » - сказала она и пересела в автобус - там хоть не так трясёт.

Ковальская, Рыбальская и Майданская жили на разных этажах. Ковальская была эксгибиционисткой и нюхала табак, Рыбальская была богатой и на всякую хрень не обращала внимания, а Майданская работала проституткой.

Рыбальская и Майданская были такими разными, что даже поругались и перестали ездить вместе в одном лифте. А Ковальская села на диету и сильно похудела, но как была так и осталась душой компании.

Однажды Майданской сломали нос и она вообще перестала быть похожей на кого-либо и тем более на Ковальскую и Рыбальскую. Её уволили с работы и Майданская запила.

Рыбальская открыла своё дело и совершенно отличилась от Майданской. А Ковальская произвела фурор в мире мужчин и стала менять их часто, в то время как у Майданской и Ковальской их вообще не было.

НО ВСЕ ВСЁ РАВНО ВСЁ ВРЕМЯ ИХ ПУТАЛИ !

Тогда Майданская решила окончательно спиться и умереть, а Ковальская взяла и вышла замуж на зло всем и уехала в Ялту.

Бессмысленная война прекратилась, но Рыбальская посчитала себя победительницей.

РУКИ

Умер недавно один человек. Я бы и не знал, что за человек был, да мне люди рассказали, что знали про него. И не простой ведь был мужчина.

Родился, говорят, в Москве, когда революция в самом разгаре была. Родители его Вовой назвали - в честь Владимира Ильича Ульянова, значит.

С детства Вова был уверен, что мальчик он необыкновенный и, когда вырастет, тоже будет необыкновенным. Сам не знал, почему так думал.

Говорят, были у него руки красивые очень и пальцы на них такие ладные, а ногти аккуратные и розовые.

«Неспроста это у меня руки такие» - думал Вова.

Была у Вовы тётка родная, которая очень любила музыку. «Такими пальцами» - настаивала она , – «только на рояле играть. Ты бы отдала его» - говорила тётка матери – «к Салоедову учиться. Он пианист знатный, я слышала, важный.»

«Руки-то, похоже, и правда музыкальные.» - согласилась мать. Так и отдали Вову учиться музыке.

Не то год прошёл, не то два - вернули Вову обратно. Салоедов сам пришёл и говорит:

- Не годится ваш благоверный на пианино играть, у него пальцы путаются и, вообще, слуха нету. Заберите даже сто рублей ваши за следующий месяц, я его учить отказываюсь.

Расстроилась тётка и родители расстроились, да скоро всё позабылось.

Вова вырос, закончил учебные курсы. Педагоги его хвалили, потому что послушным был и прилежным.

Направили Вову в институты пробоваться поступать, а чтобы солиднее смотреться, родители Вове пиджак заказали у Пети Карденина. У Пети своё ателье было с вывеской и витриной. А на изделия он скидки всякие делал, потому что пуговицы не любил. Вообще не любил, когда пуговиц много.

И вот, когда Карденин снимал с Вовы мерки, на руки сразу внимание обратил и пальцы нашёл очень даже подходящими такими и говорит:

- Иди ко мне в ученики, - говорит и аж светится весь от вдохновения - я из тебя великого закройщика и портного сделаю, больно пальцы у тебя подходящие, сразу видно.

«Отчего же не пойти» - подумал Вова и сразу согласился.

Долго Петя с ним мучался, только время потратил, а толку не вышло. Один раз даже рука в швейную машинку попала, после этого и ушёл Вова из ателье.

Вернулся домой к родителям. А они и говорят ему:

- Раз, Вова, учиться ты не умеешь, так иди работать, потому что деньги-то нужны.

Послушал Вова родителей и устроился на фабрику по производству наждачной бумаги. Скоро и мастером стал. Да только не давала ему покоя одна мысль, что создан он для чего-то большего и важного.

Однажды пришёл на фабрику один известный корреспондент из газеты «Буревестник».

Ему сразу фабрику показывать стали, всякие технологии передовые и Вову позвали, говорят:

- Это наш самый молодой мастер, способный очень. Он у нас на доске почёта висит, между прочим.

А корреспондент спрятал свой карандаш и говорит Вове, не для прессы, значит:

- Смотрю я на ваши руки, молодой человек, и так думаю: уж больно они красивые у вас, прямо-таки зря пропадают. Вот вам адрес моего друга, Мити Анжелова, - и протягивает Вове трамвайный билетик с надписями - он скульптор и ему как раз нужен подмастерье. Вашими руками только шедевры и творить - вот так и сказал.

Вова и пошёл сразу по адресу. Митя Анжелов сначала обрадовался очень, когда его руки и пальцы на них увидел, учить его сразу стал. Да только не получалось у Вовы ничего, сколько ни бился над ним Митя, одни только каракули и загогулины выходили.

- Нет у тебя способности к скульптуре, Вова, - говорит Митя - будем мы прощаться. Я с тебя денег не возьму, позволь только слепок твоих рук сделать, уж очень сложены они хорошо, я их к моему Давиду прилеплю. Для Давида они как раз подходящие.

Так Вова и скульптором не стал. Родители узнали про это и говорят Вове:

- Не можешь работать, так женись, - так и сказали - женись! Вот хотя бы

Анфиса Митрофановна, очень даже богатая, поухаживал бы.

Вова и согласился.

Анфиса Митрофановна важная такая была, только рыжая и с веснушками. А как руки у Вовы увидела так и обмякла:

- С роду таких красивых рук не видала - с волнением говорит. «А пальцы-то и

вовсе хороши» - про себя подумала.