Автори / Роксолана / To a place far away (over the place)

Моим подругам

Кто сказал, что сладкие печенья на ночь – это вредно? Тётенька-диетолог из частной клиники, где лечатся от избыточного веса другие тётеньки. И иногда дяденьки. Дяденька-лектор из ведического сообщества, который рассказывал об отношениях и желаниях делать то, что делать не следует. Моя сестра, которая держит все православные посты. Все мои лучшие подруги в один голос, когда мы собрались однажды на ночной девичник и ели большой торт с белковым кремом, запивая его соком и смотря подряд все серии Блудливой Калифорнии.

- Всё, это последний раз, - вздохнула Катюша и откусила солидный кусок торта, измазав кончик своего небольшого носа в милых веснушках кремом.

- Шо пошледний раш? – пережёвывая свой кусок, спросила Анечка.

- Последний раз ем на ночь сладкое, - подытожила свою мысль Катюша и почувствовав на носу неладное принялась тереть его салфеткой.

Типушка поёжилась как от касторки и ковырнула пальцем крем на своём куске:

- Бросьте, девочки. Глупая затея. Предлагаю просто получать от жизни максимально удовольствия, - она облизала кремовый палец.

Анечка вздохнула:

- Да, я ведь тоже столько раз садилась на диету, пока не забеременела, - она опустила недоумённый взгляда на свой живот, размер которого выдавал пятимесячный срок, - теперь бестолку. Вот хочу сегодня тортик и ем! Хахаха… В беременности, оказывается, масса преимуществ.

Тут же мы пустились в рассуждения о предстоящих родах Анечки, перебирая заодно воспоминания о её прошедшей относительно недавно свадьбе. По ходу дела, Анечка принялась уплетать шоколадные конфеты из большой хрустальной вазы, то и дело выбирая те, где вместо начинки внутри 35-градусный ликёр. Сок заканчивался. Типушка и я, не сговариваясь, на уровне промелькнувшей одновременно мысли, захотели «убийственный коктейль».

- Давайте поиграем в цветовые ассоциации, - предложила я, чтобы хоть как-то отделаться от алкогольной мыслишки.

Все как-то неподдельно радостно согласились.

Я Типушка Анюта Катюша

Зелёный цвет – трава, абсент, много мохито

Красный цвет - кампари, кровь, кровавая мэри

Белый цвет – порошок , сперма, пинаколада на теле голого негра

Коричневый – табак, голый негр, голый европеоид в шоколадном ликёре

Голубой цвет - кюросао блю, мальчик-гей по вызову, голые негр и европеоид купаются в море

Розовый цвет – силиконовая блондинка (силиконовая блондинка по вызову)

- Так, девочки, стоп… у нас ассоциации такие, конечно, кхм… - Катюша, чьи ассоциации отличались особым извращением, изображала наив.

- Курнём? – тут же предложила Типушка, - или за шампусиком сбегаем?

Анечка торжественно вздохнула.

- Вы неисправимы…

Я поняла, что собрание приближается к критической точке. В дверь позвонила Ру и заволакивая клавиши с порога сообщила, что она ненадолго, потому что утром репетиция её группы. Для полного счастья нам не хватало только Златы. Но, позвонив ей уже в который раз за этот вечер, я услышала в трубке унылый тихий голос, который сообщал мне: «Шумная весёлая компания – это не то, что мне сейчас нужно». И как я не пыталась ей объяснить, что мы отнюдь не для веселья собрались, она ни в какую не хотела к нам приезжать.

Мы выключили Блудливую Калифорнию, включили еле слышно лаунж, зажгли ханукальные свечи, которые нашли в сундуке моей бабушки (откуда они взялись у чистокровной белоруски, которая вышла замуж за русского украинца??!) и мои индуистские опиумные благовония, погасили большой свет. И начали свой сеанс.

Я Аня. Мне 22. Я алкоголичка. Бывшая. Сейчас я не алкоголичка, потому что я беременна. Но мне кажется, когда я перестану быть беременной и когда можно будет не перейти от грудного вскармливания к другому, тогда, возможно, я снова начну пить.

- Не бывает бывших алкоголичек, - резюмировала Типушка.

- Да. В тебе всё латентно. Но временно. Оно скоро проявится, - решила я.

Я Катя. Мне 23. Я не считаю себя алкоголичкой. Хотя и дружу с алкоголичками. Поэтому я здесь. Но здесь я обычно всегда пью. Поэтому сегодня я чувствую себя некомфортно. И присутствует желание выпить. Непривычно просто в этой квартире не употреблять алкоголь.

- Ты алкоголичка, Катюша, - меня понесло на диагностику, - просто скрываешь это. Признай и тебе станет легче.

Я Типушка. Мне 21. Я алкоголичка. И я хочу выпить. Иногда я пытаюсь себя остановить, но, кажется, это бесполезно.

Я Ру. Мне 24. Я просто хочу выпить. И покурить. Я алкоголичка.

Я – это я. Мне 21. Я пью. Мне странно, в те моменты, когда я не пью. Я алкоголичка.

Мы молча смотрели друг на друга в кругу, в центре которого были свечи.

Правда ли, что женский алкоголизм неизлечим, подумала я.

И поймав себя на мысли, что да, действительно неизлечим, я успокоилась. Хорошо бы, подумала я, оказаться в месте, далеко-далеко отсюда, далеко от времени и пространства, или даже в место, где нет ни времени ни пространства, где можно пить, курить и нюхать, вне зависимости от того, сколько тебе лет, беременна ты или нет, замужем или нет, свободна или нет, есть любовник или нет… и так далее.

Мы спали у меня, на завтрак ели пельмени. А тяжесть в голове была такая, как будто мы пили беспробудно всю ночь.

- Лучше б мы пили беспробудно всю ночь, - сказала Ру за завтраком.

Она, конечно, была права.

Во всём был виноват торт с кремом и сладкие печенья в другой большой хрустальной вазе, к которым мы так и не притронулись.

Додав Roks 27 травня 2009